Северный путь. Часть 2

- Прости. Выходит, это я в твоих неприятностях виновата, - грустно заметила Герда. - Из-за меня вы влипали во все эти передряги, из-за меня пришлось взять с собой Майли и Вожыка, из-за меня мы устроили ночлег на том демоновом плато. Это оттого, что я не понимаю вас и ваш мир. Мне не место здесь, поэтому я должна уйти, понимаешь? Не из-за тебя, а из-за себя, из-за своей ограниченности.

- Герда... - Финист раздумывал, не пришло ли время сказать правду. Так или иначе, она сегодня обо всем узнает, не от него, так от Николя.

- Пожалуйста, прими мое решение и отпусти, - она не дала ему сказать. - Я уеду, как только вы войдете в дом Охотника. Попрощайся за меня с остальными и попроси прощения. Сама я этого сделать не смогу.

Герда направила кобылу вперед догонять Ждана с Дугавой. Финист молча смотрел ей вслед.

"Я могу тебя отпустить. Я даже могу помочь тебе сбежать, только вот получится ли у нас с таким противником?" - размышлял он, вспоминая последние слова Охотника.

***

События прошлой ночи все не шли из головы. Встреча с Охотником казалось такой нереальной, словно Герда потерялась в собственных мечтах, и те вдруг начали воплощаться в жизнь. Безумие какое-то!

В памяти сохранилось так мало: лишь всполохи неясных образов. Николас. Он ее не узнал. И даже не остался, чтобы объясниться. Да и зачем? Вожыку помощь намного нужнее. Умом Герда это хорошо понимала, ведь сама так долго билась над тем, чтобы помочь мальчику. Но ничего не вышло.

И все равно было чуть-чуть завидно. У Вожыка есть дар, который важен для Николя, для инспектора. А кто она? Обычная девчонка, которую он спас давным-давно, да уже и сам забыл об этом. Немудрено, ведь у него ремесло такое: людей из лап демонов спасать. Наверняка, в его жизни были тысячи таких же глупо вздыхающих девчонок, глядящих ему вслед щенячьими глазами. Как можно было думать, что она чем-то лучше? Теперь даже брошки на память не осталось, как и надежды.

Разговаривать ни с кем не хотелось, хотя друзья упорно пытались ее расшевелить. В горле першило так, что каждое слово превращалось в пытку. Особенно когда голос предательски срывался на крик. И главное непонятно, почему все время хочется плакать, ведь ничего страшного не случилось.

Герда обернулась к Финисту. Майли закрыла глаза и дремала у него на руках. Видно, совсем выдохлась, бедняжка. Герда не понимала, как дар мог настолько вредить людям. Вожыку и Майли. Она всегда считала его неоспоримым благом, сама бы все отдала за шанс обладать им. Но теперь стало страшно. И одновременно жалко их всех. Ей никогда не понять, через какие муки им приходится проходить из-за своих способностей. Верно, об этом и предупреждала Майли. "Если я не в состоянии понять даже их боль, то какой смысл оставаться рядом и быть в их мире лишь безучастным наблюдателем?" Уйти, не оглядываясь - единственно правильное решение. Больше откладывать нельзя. Иначе ее саму прогонят.

К закату они опоздали и подъехали к городу, только когда землю окутала ночная тьма, а в окнах зажглись уютные огоньки. Всадники свернули во двор первой усадьбы - большого двухэтажного деревянного дома с покатой крышей. Сбоку к нему примыкало несколько хозяйственных построек. Справа располагалась продолговатая конюшня на десяток голов с сараем и амбаром для кормов. Слева стояла небольшая банька с крытой поленницей. Из трубы поднимался приветливый дымок. Видно, перед приездом гостей, баньку решили натопить, чтобы те смогли привести себя в порядок. Теплый прием настораживал, учитывая, как не везло на радушных хозяев раньше. Чуть вдалеке пряталась крошечная голубятня - миниатюрная копия голубиных станций компании Норн.

Всадники спешились. Финист разбудил Майли и аккуратно опустил ее на землю, прежде чем слезть самому. Дверь отворилась, и на пороге показался невысокий седовласый мужчина со свечным фонарем в руках. Из прохода лился мягкий приглушенный свет, манящий войти внутрь, чтобы отогреть закоченевшую от стужи и бурь северного пути душу. Но Герда отвернулась от него. Слишком велик соблазн остаться, и слишком больно потом будет уходить.

Следуя за стариком, путники оставили лошадей в сухой, теплой конюшне, а сами направились к дому. Герда перехватила Финиста на выходе из конюшни:

- Помнишь мою просьбу?

Он тихо кивнул и пошел за остальными, с трудом заставляя себя не оглядываться. Герда вернулась в конюшню, нашла кусок веревки и, обмотав ее вокруг Яшкиной шеи, повела за собой. В деннике у входа громко заржал жеребец Николя, желая привлечь внимание кобылы. Та лишь грозно скосила на него глаза и прибавила шагу.

Когда они снова оказались на улице, шел снег. Погода стояла безветренная. Крохотные снежинки плавно кружились в воздухе, нежным холодком касаясь лица и рук. Герда остановилась и в последний раз посмотрела на дом. На первом этаже светились окна. Можно было разглядеть темные силуэты людей, которых она больше никогда не увидит. По щеке скатилась слеза. Герда крепче сжала веревку и уверенно двинулась прочь, сводной рукой вытирая лицо.

- Госпожа Герда! - послышался сзади взволнованный голос.