Северный гамбит

Но до самого дома нас никто не пытался атаковать. Утром десятого ноября мы прошли мимо полуострова Рыбачий. Дальше — знакомый путь до Северодвинска.

Скоро Анну Петровну свою увижу!

Там же. Крейсер Его Величества «Ямайка»

Приказ был необычен. От способа его передачи — не по радио установленным порядком, а на гидросамолете, запечатанный пакет, переданный не простым курьером, а офицером СИС с особыми полномочиями — и до содержания: надавить на русских союзников, предъявив им требования, но ни в коем случае не доводя до войны. И сделать всё, чтобы подводная лодка Свободной Германии не дошла до русского порта.

— А если они начнут стрелять первыми? — спросил коммодор. — В ответ потопить их лоханки будет считаться за объявление войны?

— Они же не самоубийцы, — ответил прибывший чин из разведки, — чтобы самим напасть на превосходящие силы. Если мы откроем огонь, они будут драться, как загнанная в угол крыса. Но сами они не начнут. Мы же только предъявим ультиматум и проследим за их реакцией. Никто не может себе позволить не считаться с силой Королевского флота!

Коммодор лишь пожал плечами. С одной стороны, крейсер и четыре эсминца гораздо сильнее трех эсминцев и подлодки. С другой, последний год у русских на этом театре получалось бить немцев так, как не выходило у Роял Нэви. Причем меньшими силами — так, что пленные джерри всерьез верят, что Сталин заключил сделку с морским чертом!

К тому же коммодор не мог забыть то, что видел сам чуть больше года назад: два русских эсминца и подлодка рядом с горящим линкором «Тирпиц», уже поднявшим белый флаг, а тяжелый крейсер «Хиппер» и четыре немецких эсминца уже утонули. Как такое было возможно? А если у русских и сейчас на руках пара джокеров, и садиться с ними играть — смертельно опасно?

Но приказ есть приказ. В Королевском флоте за неисполнение вешали даже адмиралов, на рее их же кораблей. Сейчас разница только в том, что немедленное повешение заменили военным судом.

— Передать русским: «Предлагаем доставить ваш трофей в нашу базу. Охрану гарантируем».

Уточнять: «Так как морская зона Нарвик относится к ответственности Британии», — или: «Мы имеем особые претензии к подводникам кригсмарине»? Что ниже британского достоинства и сразу низводит требование до просьбы. Это нужно Империи — уже достаточная причина, без всяких оправданий! В конце концов, русский флот на Севере по отношению только лишь к флоту метрополии — слабее, чем был их Балтийский флот в девятнадцатом году перед эскадрой Коуэна! А Британия пока еще Владычица морей, хотя бы здесь, на Западе, возле своего дома!

С минуту ничего не происходило. Затем пришел русский ответ.

— У вас на гафеле Юнион Джек или Веселый Роджер? Ваше требование нарушает международное морское право и союзнические договоры. Для внесения в судовой журнал прошу сообщить, кто подписал радиограмму — фамилия, воинское звание, должность. Вам Тирпица не много ли, не обожретесь?

Если бы не инструкция «без войны», коммодор приказал бы стрелять. Пока британские корабли развернули орудия, нацелив на русских. Те поступили так же, и коммодор вспомнил случившееся весной у Гибралтара. Тогда не русские, а испанцы, и тоже три эсминца, сблизившись с эскадрой, разом выпустили торпеды. Их, конечно, всех расстреляли, и спаслись не больше двух десятков человек — но и «Формидебл» с «Гамбией» уже не вернуть, размен вышел явно не в ту сторону. Но сейчас внезапной атаки накоротке у русских не получится, их просто не подпустят. Да и не пойдут русские в торпедную атаку, связанные эскортированием подлодки. Если же немцы нырнут — что ж, парням на эсминцах будет полезно потренироваться в бомбометании, ну а английские гидролокаторы пока что лучшие в мире!

Если самим идти на сближение? Отжимать русских в сторону берега — а лодку, без выстрелов, взять на таран? «Случайное столкновение, ай эм сори, но это ведь не повод для войны?»