Северная Аврора

- Наши бьют, - ответила Люба. - Дорожку нам прокладывают.

- Какие у тебя замечательные волосы! - сказала Леля, оглядывая Любку с головы до ног.

- Была краса, кабы не дождь да осенняя роса, - усмехнулась Любка. - А что, девушка, у тебя женишок или муженек есть?

- Нет... - краснея, ответила Леля.

- Дружок, значит? - Люба засмеялась.

Они сели за стол и выпили по кружке теплой воды, заедая ржаным хлебом с постным маслом и солью. Через четверть часа Люба уже все знала о своей новой знакомой.

- Отец, значит, там, - делая ударение на последнем слове, задумчиво сказала она. - Так, так...

Мысли ее сами собой обратились к Андрею, губы задрожали, на виске задергалась синяя жилочка.

- Господи... - прошептала Люба. - Ах, елочка!.. Ах, березынька ты моя!..

Она бросилась обнимать девушку. На глазах у Лели выступили слезы.

- Я решила отомстить за папу, - сказала она всхлипывая. - Мне ничего не страшно.

- А ты не торопись! На геройство, добрый молодец, не навязывайся, да и от геройства не отказывайся... Вот как у нас комиссар говорит. Поняла? Ишь, бабы как сойдутся, так и в слезы. Затирай, затирай воду-то! А то мужики засмеют.

В избу вошел Соколов.

- За мной, что ли? - спросила его Люба.

- Комиссар зовет

- Так и знала!

- И мне надо в штаб, - сказала Леля.

Они вышли на улицу. Пушки еще продолжали стрелять, но огонь стал реже.

Подойдя к штабу, Леля увидела благовещенцев, кучками толпившихся на дороге. Сейчас им предстояло разойтись по ротам и отрядам. Они уже получили оружие. Некоторые из них впервые держали в руках винтовку.

Черепанов сидел на крыльце со списком в руках. Все получили назначения. В списке не было только Елены Егоровой.

- В чем дело? - растерянно спросила Леля. - Почему меня забыли?

- Не знаю, роднуша, - ответил Черепанов. - Сейчас выясним.

- Но ты же на всех получил документы?

- Кроме тебя?! Да ты не беспокойся, - улыбнулся он. - На военной службе людей не забывают...

"Может быть, Драницын что-нибудь предпринял... Боится за меня... - с сердцем подумала Леля. - Как это нехорошо! И какое право он имеет?"

Черепанов стал выстраивать людей в две шеренги. Леля уже знала, что он и Касьян Терентьев назначены в штурмовую группу первого батальона. Савков уходил в артиллерию, к Саклину.

- Пушки старой гвардии откроют тебе дорогу, Касьян, - посмеивался старик над Терентьевым.

Юноша ждал боя, точно великого праздника. Настроение у всех было приподнятое, возбужделное. Оправив винтовку, висевшую у него за плечом, Черепанов громко скомандовал:

- Смирно! Равнение направо!

На крыльцо вышел Фролов. Черепанов подбежал к комиссару с докладом. Лицо у Фролова было хмурое, сосредоточенное. Подойдя к строю, он окинул людей острым, оценивающим взглядом.

- Товарищи, - тихо сказал он. - Говорить долго, нечего. Гора Высокая ключ к Шенкурску. Укреплена она

здорово! Почище Паденьги... Но мы должны ее взять сегодня ночью. В быстроте продвижения залог нашего успеха. Коммунисты идут в первых рядах. "Коммунисты, вперед!" - с этим лозунгом мы пойдем в бой... Ясно?

- Ясно! - громче всех ответил Касьян Терентьев. Фролов на мгновение умолк, словно увидев перед

собой людей, ползущих по снежному обрывистому склону Ваги.

Подняв руку, он крепко сжал ее в кулак и тряхнул им:

- Бой будет очень трудный... Но товарищ Сталин учит, что коммунисты должны побеждать в любых условиях. Вы будете на самых опасных местах, На то вы и коммунисты.

Крепко пожав руку Черепанову и пожелав всем успеха, он поднялся на крыльцо.

- Товарищ комиссар, - раздался за его спиной голос дежурного. - Егорова явилась.

Фролов обернулся и увидел стоявшую в сторонке Лелю. Глаза его приветливо улыбнулись.

- Здравствуй, Леля, - негромко сказал он. - Пойдем-ка со мной.

В штабе толпился народ. Войдя вслед за Фроловым в комнату, Леля увидела Любку. Та сидела на подоконнике и, когда Леля проходила мимо, как-то по особенному подмигнула ей.

"Может быть, и Драницын здесь?" - подумала Леля. Но и во второй комнате его не оказалось.

В третьей комнате, где, видимо, расположился комиссар, стояла кровать с продавленным пружинным матрацем, на окнах висели старенькие кружевные занавески, Э углу виднелись иконы.

- Садись, - кивнув на стоявший посреди комнаты единственный стул, сказал Фролов.

Леля села. Она не понимала, зачем комиссар привел ее сюда. Почему она не получила назначения, как все остальные коммунисты.

Фролов молча прошелся по комнате.

- Ты на лыжах ходить умеешь? - спросил он Лелю.

- Конечно, умею...

- А стрелять?

- Тоже умею. У меня папин револьвер остался.

Фролов остановился у окна. Леле показалось, что он за ней наблюдает.