Север

Вернувшись к нартам, Нанас не застал там ни Снежку, ни Сейда. Вновь кольнула недавняя мысль: не отправился ли друг к своим? Но нет, в это никак не верилось, верный пес так ни за что бы не сделал, тишком бы не убежал.

И впрямь, пока он разводил костер, собаки вернулись. И – вот это да! – Снежка держала в зубах зайца. Не рогатого-чешуйчатого, а самого обыкновенного, белого и ушастого, – правда, не очень большого. Собака положила добычу к ногам Нанаса, и он потрепал ее по загривку:

– Вот умница-то! Добытчица. Ну, вам он тогда и достанется – половина сейчас, половина наутро. Со мной разве что лапкой завтра поделитесь, а сегодня я лосятину да рыбу доем.

На том и порешили. Нанас быстро освежевал и выпотрошил зайца, после чего разрубил ножом пополам и одну половину убрал в мешок из лосиного желудка.

Варить или жарить для собак зайчатину он не стал. Не потому, что поленился, а вовремя смекнув, что для Снежки так будет привычней, ну, а Сейду, в общем-то, все равно. Главное, чтобы мясо жевалось, а не хрустело на зубах ледышкой. Это же и вовсе еще не успело остыть. Так что он просто поделил кусок поровну и отдал собакам.

Себе, как и задумывал, юноша сварил похлебку из лосятины и остатков рыбы. Чтобы наесться, хватило вполне, зато из припасов, кроме половины зайца, ничего не осталось.

Потягивая горячий чай, Нанас с улыбкой смотрел, как ластятся друг к другу собаки. Надо же, как повезло Сейду – в такой глухомани нашел себе невесту! Да и ему, надо сказать, тоже повезло. Вдвоем-то с Сейдом они бы сейчас еще далеко отсюда были. И заяц, опять же. Как Снежке и удалось-то его отыскать? Вот что значит родные места – все повадки здешнего зверья изучила!

Но все же такое везение выглядело, по мнению Нанаса, странно. Очень уж походило, что небесный дух продолжает за ними следить. Вот и помог опять. Но если Снежка – это лишь созданная духом помощница на время, то это очень плохо. Не для него, для Сейда. Каково будет другу, если она вдруг исчезнет? Впрочем, Сейд умный, он бы, наверное, обманку почуял.

Стало совсем темно, и нужно было укладываться спать. Нанас решил лечь в кереже, благо погода была тихой и безветренной. Ко стер он развел рядом с дорогой, поэтому лишь подтащил нарты поближе к огню.

Заснул он сразу – усталость и переживания минувшего дня дали о себе знать. А посреди ночи проснулся от звуков. Тревожных, нехороших, незнакомых. Нет, вовсе не безжизненными были эти места. Только жизнь тут была не такой, к которой он привык рань ше. Вдали раздавался жуткий, тоскливый вой, только не волчий, а чей – непонятно. Кто-то чем-то скрежетал – не то зубами, не то костяной чешуей. Слышалось хриплое злобное рычанье и вой – не собачий, не лисий, а такой, что волосы под туго натянутой мордой пытались встать дыбом.

Да, к морде Нанас все же попривык и снимал ее лишь на время еды. Потому что, должен он был признать, в заколдованной шубе и омерзительной морде стал чувствовать себя гораздо лучше, почти как прежде. Они действительно защищали от заклятия духов, тут уж против сказать было нечего. А заклятие действовало; перед тем, как ложиться, Нанас решил проверить, что творится с оберегом. Осторожно, боясь обжечься, он сунул пальцы в мешочек на поясе. Камень был по-прежнему горячим. Но… Нанас достал оберег и сжал его в ладони. Рука вполне это вытерпела; оберег грел, но уже не обжигал. Так что снег в мешочек можно было теперь не подкладывать. Это было хорошей новостью.

Просыпался за ночь он раза четыре – так и казалось, что кто-то бродит вокруг костра, собираясь напасть. И Сейд пару раз рыкнул, но его быстро успокаивала Снежка.

Как бы то ни было, утро настало, порадовав человека ясным небом и добрыми лучами рассветного солнышка. Настроение сразу стало замечательным. Хоть и опасался теперь Нанас радоваться, чтобы не накликать беду, а все равно не смог удержать улыбку. Он почему-то был уверен, что такое утро – хороший знак. Значит, и у них все будет хорошо: и до Видяева сегодня доедут, и девушку Надю застанут живой-здоровой.

Вторым добрым знаком оказался попавший в одну из петель заяц. Тоже небольшой, как тот, что притащила вчера Снежка, но и это было очень даже здорово.

Зато насторожили следы. Теперь было видно, что и в здешних лесах зверья хватало. Только вылезало оно из нор, похоже, в основном по ночам. Помимо заячьих, Нанас увидел на снегу и другие отпечатки, и они ему очень не понравились. Те, кто их оставил, – а это определенно был не один зверь, – очень напоминали формой длиннопалых когтистых лап то шипастое синеглазое чудище, что напало на них позапрошлой ночью. Правда, эти, судя по следам, были не такими крупными, но зато их было много. Так что Нанас даже подумал, что не стоит, наверное, торопиться и выезжать в обратный путь сегодня же, на ночь глядя. Пожалуй, лучше будет заночевать в Видяеве, а выехать с утра. Впрочем, прервал свои размышления он, это они решат на месте – нужно сначала туда добраться живым.