Север

Потом Нанас видел откуда-то издалека сидящего возле сосны «небесного духа», а рядом с ним – Сейда и какого-то невысокого паренька в грязной малице. У паренька были длинные сальные космы, спадающие ниже плеч из-под откинутого капюшона. Рыжие космы… Этим пареньком был он – Нанас! Он видел себя суетящимся возле «небесного духа» – Семена Будина, видел, как они о чем-то беседуют, потом видел, как он расстегивает куртку умирающего летчика и достает дневник и нож. Правда, он отмечал это частью сознания Нанаса, для существа же, сознание которого сейчас жило в нем, все это было еще менее понятным, чем тогда для самого Нанаса. Существо понимало лишь, что убийца его самки умирает, и почему-то думало, что сущность умирающего сейчас перейдет в рыжего человека. А когда этот рыжий отрезал свои длинные волосы, он понял, что все уже случилось, что переход состоялся и убийца делает свой облик более похожим на прежний.

Сначала он просто хотел убить своего врага, но вдруг почувствовал сильную досаду: убить было мало, это наказание стало бы неравноценным его собственным страданиям. Нужно было заглянуть вперед, чтобы выбрать момент для более достойной мести. Но глядеть вперед по этим так похожим на него самого, только совсем мелким, ничтожным существам было нельзя – их сознание, все то, что было и будет с ними связано, оставалось для его сородичей закрытым. Чуть-чуть заглянуть вперед могли помочь вещи людей – те, которые есть с ними сейчас и будут при них впредь.

Он быстро и бесшумно пробрался туда, где рыжий оставил двух рогатых животных с привязанными сзади кусками деревьев. Он посмотрел и увидел, что эти куски будут долго ехать, неся на себе рыжего человека. Потом они потеряют друг друга, но только на время. А потом – ненадолго встретятся снова. И тогда рыжий будет не один. Он будет со своей самкой! Но дальше ничего не было видно – куски дерева останутся далеко от убийцы его подруги.

Но было что-то еще, не совсем рядом, но и не сильно далеко, что тоже – он чувствовал это – было связано с упавшим человеком и будет связано с тем, в чье тело перешла его сущность. Он осознавал, что это «что-то» не очень большое, размером чуть меньше рыжего человека, и что оно такого же цвета, как закатное солнце, как кровь, пролитая упавшим с неба, и как кровь, которая обязательно должна пролиться в ответ.

Он нашел это «что-то», и он увидел то, что хотел. Рыжий вернется вместе со своей самкой. Вернется не сюда, но это неважно. За время его пути он успеет дойти до того места, где без помех сумеет свершить задуманное…

Нанас вновь почувствовал свой разум свободным. Теперь он понимал, почему великан схватил Надю, для чего хочет ее убить. Но это было неправильно, несправедливо, нечестно! Он не убивал самку мохнатого гиганта! Ничьи сущности не вселялись, да и не могли в него вселиться! Да и вообще никто никого не убивал – неисправный самолет рухнул на подругу этого чудовища случайно! Но как, как объяснить ему это?!

Нанас не сознавал, что кричит вслух. Понял лишь, когда в ответ на его вопли отозвался Сейд:

«Не кричи. Я говорил уже, он не понимает твои слова и мысли».

«Тогда скажи ему это ты!»

«Я говорил. Он не верит».

«Но почему?! Ведь это правда!»

«Мне трудно разобраться… Наши с ним разумы слишком отличаются, мы не можем проникать ими друг в друга. Он „слышит“ лишь то, что я ему „говорю“. И я тоже. Но вы с ним… У вас одни корни. Похоже, раньше, очень-очень давно, вы были одним племенем. И разум каждого человека, его сознание были открыты для всех. Все понимали друг друга как себя самого. А потом появилось различие. Та ветвь, к которой принадлежишь теперь ты, стала закрывать свое сознание от других… Потому что помыслы у вас часто были нечистые, и потому что вы научились обманывать. И теперь вы настолько разные, что общего между вами почти невозможно увидеть. Однако он продолжает думать, что между собой особи вашей ветви по-прежнему могут обмениваться сознаниями, а при необходимости вбирать в себя другие сущности. Он просто не может поверить, что разумные существа могут жить как-то иначе. Зато понимает, что вы и они – теперь чужаки. Причем, он по-прежнему может открыть для тебя свой разум, а вот проникнуть в твой – уже нет. Пытается, но… Наверное, ты что-то чувствуешь при этом – может, боль или еще что-то подобное, но открыть свое сознание ему ты все равно уже не сумеешь».

«Да, я чувствую боль! Очень сильную боль. Но мне плевать на нее, я готов вытерпеть все, готов даже сдохнуть, только пусть он залезет в мою голову и все увидит сам!»

«Ничего не выйдет. Ты не можешь управлять этим сознательно. Разве только…»

«Что?.. Что?! Продолжай, тудыть твою растудыть!»

«Разве что я помогу тебе в этом. Подержу твое сознание открытым, пока он будет его смотреть…»

«Так и подержи! Сейд, родненький, пожалуйста, подержи! Ты ведь понимаешь, что Надя… что я без нее…»

«Тебе будет очень больно. Так больно, что ты можешь умереть».

«Ну и пусть! Пусть! Умереть – разве это самое страшное в жизни? Сейд, ты даже не можешь представить, что бывают куда более ужасные вещи!..»

«Могу. Знаю. Ты готов?»