— Рабыни все равно ничего не соображают, а даже если соображают, никому не скажут. Знаешь, мне, как и Эску, больше всего нравится гуманоидная форма. В прошлой жизни я был самкой сарантапода, — он поморщился. — Разумное создание, а все, на что годна, — спариваться и откладывать яйца, оба процесса сопровождаются оргазмом, и это плюс. Да еще и очки Тсоуи, дающиеся за потомство. Сарантаподы вымирали, а я своим яйцекладом внес существенный вклад в сохранение вида. Очков Тсоуи теперь за тысячу, и есть запас, чтобы поиграть в плохого парня, а это всегда интереснее. Да и сама цивилизация забавная. Мне повезло, угодил в годовалого младенца в семье ракантов. Это местные заправилы.
— Семьи, управляющие всем миром. Слышал о них от одного кхара, хотя и не бывал в большом мире, — сказал Лука.
— А зря! Обязательно побывай или вообще махни туда, что ты тут забыл? Цивилизация прилично развита, освоила систему и вот-вот откроет гиперпрыжки. В общем, такой средний уровень, знаешь. Нергал Лучезарный, Эск, как же ты так проштрафился? Тьфу, бездна, Лука, извини.
— Как я понял, инфантилизм, — пожал плечами Лука, смутно вспоминая последнюю жизнь Онегута. — Эск тогда чуть не развоплотился, но с Колесом повезло.
Хорвац-Двурогий-Теренций хлопнул в ладоши.
— Точно, теперь я все понял! Тебе как новичку подарили прокрутку Колеса, и твой талант адаптации тела — отсюда?
— Вроде того, — пожал плечами Лука. — Но я, будучи императором Маджуро, опять проштрафился…
— А вот это интересно! Ты упомянул, но я не сразу дошел. Как ты стал императором?
— Скопировал тело.
— Ха-ха-ха! — пришел в восторг Хорвац. — Ну точно Эск! Иначе и быть не может, этот фокус в его духе! И все же… Очевидно, ты поймал золотой сектор, ведь так? Ты можешь менять тело, приспосабливаться к разным условиям. Шикарно! Хотел бы и я такую способность. Мне с Колесом не везло: то белый сектор выпадает, то вот герой-любовник, оно скорее мешает, чем помогает. А с твоей этой особенностью мы завоюем мир! Что скажешь, брат?
Лука с интересом изучал странника, понимал, что Двурогий… то есть Теренций… то есть Хорвац настроен по-братски, потому что вероятность пересечься с существом твоего вида стремится к нулю. Мало того, Хорвац теперь уверен, что Лука за ним пойдет в огонь и в воду. Наверное, правильнее так и сделать, чтобы использовать ресурс.
— Так ты уберешь
— Прости. Да, конечно, сейчас все сделаем.
Он достал из кармана черную светящуюся коробочку, потыкал, и через минуту появился жрец, но не тот, с которым Лука сюда прилетел. Приложил ко лбу серебристую штуковину, и появилось такое чувство, будто из мозгов выкорчевывают древесные корни. В ушах зазвенело, навернулись слезы. Мгновение — и неприятные ощущения закончились. Железный жгутик, вытащенный из головы, обмяк, медленно втянул сотни щупалец, а следом исчез и сам, втянувшись в серебристую вещь.
— Не расскажешь, что это за штука? — Север указал на коробочку в руках жреца.
Хорвац кивком указал на дверь, подождал, пока слуга удалится, и горячо заговорил:
— Штучный экземпляр! — похвастался тот. — Клянусь Пресвятой матерью, такая только у меня и… все. Больше ни у кого нет. Нашли на арийской базе давным-давно, лет десять ковырялись, пытаясь понять, не поняли и бросили на складе. Когда я здесь появился, первым делом организовал ревизию и заинтересовался. Арии были мастера шифрования, но и у меня вторым талантом Колесо выбросило понимание сути вещей. Я разобрался, как она работает, и научился использовать. Назвал его
— И что он подавляет?
— Сканирует тело, выдает мне информацию обо всех системах в организме, а я уже решаю, что
— Так ты мог бы весь мир себе подчинить?
— Э, нет, брат. Я пробовал. С ракантами так не получится, у них нейроинтерфейсы… — Наткнувшись на удивленный взгляд Луки, он спросил: — Не понимаешь? В общем, не получится. Да и все равно, прибор одновременно может поддерживать не более девяти
— Даффн? Длани! — догадался Лука. — Три длани по три супера!
— А ты не такой тупой, как я думал, — ухмыльнулся Хорвац. — Суперы настолько могущественны, что без
— Три на три — девять?