Север против Юга

Примешивание политики к военным делам всегда приводит к пагубным последствиям. И на этот раз под ее влиянием федеральное правительство приняло невыгодное для Севера решение: оно сместило Мак Клеллана с поста главнокомандующего армиями федералистов. Под его начальством была оставлена лишь Потомакская армия, а все остальные поступили в непосредственное распоряжение президента Линкольна.

Такое решение было ошибкой. Мак Клеллана глубоко оскорбило это совершенно незаслуженное смещение, но как солдат, для которого долг превыше всего, он подчинился приказу. На другой же день Мак Клеллан разработал план, предусматривавший высадку оставшихся в его распоряжении войск у форта Монро. Этот план, принятый командирами корпусов, был одобрен президентом Линкольном. Военный министр разослал приказы в Нью-Йорк, Филадельфию и Балтимору; в устье Потомака прибыли различные суда для перевозки армии Мак Клеллана со всем ее снаряжением.

Если до сих пор опасность угрожала столице Севера, Вашингтону, то теперь под угрозой оказалась столица Юга, Ричмонд.

Таково было положение воюющих сторон в момент, когда Флорида перешла во власть генерала Шермана и коммодора Дюпона. Блокируй своей эскадрой побережье Флориды, они одновременно овладевали Сент-Джонсом и таким образом становились полными хозяевами полуострова.

Джилберт и Марс между тем тщетно обследовали берега и островки реки до самой Пиколаты. Единственное, что оставалось, — это воздействовать на самого Тексара. С тех пор как за испанцем захлопнулись двери тюрьмы, он уже никак не мог общаться со своими приспешниками, а следовательно, Зерма и Ди должны были находиться там же, где они находились до занятия Джэксонвилла федералистами.

Теперь, когда в Джэксонвилле был восстановлен законный порядок, можно было рассчитывать на помощь правосудия, если испанец откажется отвечать. Но прежде чем прибегнуть к этим крайним мерам, следовало попытаться склонить его к признанию, обещав ему за это свободу.

Четырнадцатого числа, заручившись согласием военных властей, решено было предпринять такую попытку.

Миссис Бербанк стала поправляться. Возвращение сына, надежда скоро вновь увидеть похищенную дочь, общее умиротворение в стране и сознание, что Кэмдлес-Бей находится в полной безопасности, — все это в какой-то мере вернуло ей утраченную бодрость. В самом деле, теперь Тексар и его шайка, державшие в страхе Джэксонвилл, были уже не страшны. Отряды милиции конфедератов бежали в глубь графства Патнам. Если бы в дальнейшем сент-огастинский отряд, переправившись через реку в ее верхнем течении, и вздумал бы к ним присоединиться, чтобы сообща предпринять какие-либо действия против федералистов, то такая угроза была весьма отдаленной, и покуда Шерман и Дюпон находились во Флориде, на сей счет можно было не тревожиться.

Итак, условились, что в тот же день Джемс Бербанк и Джилберт вдвоем отправятся в Джэксонвилл, а Стэннард, Кэррол и Марс останутся на плантации. Алиса будет при миссис Бербанк. Впрочем, владелец Кэмдлес-Бея и его сын рассчитывали к вечеру уже вернуться домой с добрыми вестями. Как только Тексар скажет, где спрятаны Ди и Зерма, тотчас же можно будет принять меры для их освобождения. Для этого потребуется, вероятно, всего лишь несколько часов и уж никак не больше одного дня.

Перед самым уходом Джемса Бербанка и Джилберта Алиса отозвала молодого офицера в сторону.

— Джилберт, — сказала она, — вы встретитесь лицом к лицу с человеком, который причинил так много зла вашему семейству, с негодяем, который едва не расстрелял вас и вашего отца. Джилберт, обещайте мне, что при встрече с ним вы сохраните самообладание…

— Сохранить самообладание!.. — вскричал молодой человек, бледневший от бешенства при одном лишь имени испанца.

— Это необходимо, Джилберт, — продолжала Алиса. — Если вы дадите волю вашему гневу, вы ничего не добьетесь. Забудьте о мести и думайте только о спасении вашей сестры, — она ведь скоро станет и моею сестрой… Ради ее спасения стоит всем пожертвовать, стоит даже дать слово Тексару, что вы не станете его больше преследовать.

— Как? — воскликнул Джилберт. — Забыть, что по его милости едва не умерла моя мать, а отца едва не расстреляли?..

— Да и вас также, Джилберт; ведь я думала, что уже никогда больше вас не увижу. Да, во всем виновен он, но теперь не время вспоминать об этом… Я потому обращаюсь именно к вам, что не надеюсь на сдержанность мистера Бербанка, а если вы оба потеряете самообладание, ваша попытка ни к чему не приведет. Ах, зачем вы решили ехать в Джэксонвилл без меня?.. Может быть, мягкостью и кротостью мне удалось бы…

— А если он все-таки откажется отвечать? — спросил Джилберт, чувствуя всю основательность доводов Алисы.

— Тогда пусть судьи вынудят у него признание. Ведь на карту поставлена его жизнь; и когда он поймет, что только признание может его спасти, он признается… Обещайте же мне, Джилберт! Умоляю вас, обещайте… Во имя нашей любви!

— Да, да, дорогая Алиса, обещаю! Сколько бы зла ни причинил нам этот человек, пусть он вернет нам сестру — и я готов все забыть…