Пулей выскочила из комнаты и закрылась в ванной, разглядывая своё отражение. На шее две бордовые полосы, одна чуть бледнее другой, но обе отвратительны. Лицо, подбородок, шея и грудь в засохшей крови. Судя по всему, я остановила её, прижимаясь к Кириллу. Рана приличная, но если слегка опустить голову, то в глаза не бросается. На голове тоже рассечение, но легко скрыть волосами. Голова вот только гудит, надо выпить обезболивающее.
— А в остальном, прекрасная Маркиза… — сказала самой себе со вздохом и полезла в душ, наплевав на шестерых мужчин за дверью.
Когда вышла, их осталось пятеро: отчалил судмедэксперт. Брагин нависал над криминалистом, раздавая ценные советы, но в конечном итоге вспылил и сам занялся сбором улик, а несчастный молоденький парнишка неловко топтался рядом и учился уму-разуму. Кирилл со следователем тихо разговаривали на кухне, при виде меня разом заулыбались, а когда я подошла ближе, продолжили с того же, на чём остановились:
— Ну кому-то она точно яйца прищемила, — морщится Калинин, — или вот-вот прищемит.
— А это ещё как понимать? — Кирилл сурово сдвинул брови и окровавленная белоснежная рубашка довершила образ головореза.
— Мы очень мило посидели в ресторанчике, не находишь?
— Да бред, — мотает головой Кирилл, а следователь пожимает плечами:
— Два одиночества встретились. И у тебя, мой друг, через всю рожу крупными буквами готовность свернуть горы. Мне вся эта канитель тоже удовольствия не доставляет. Третьякову я шанс дал, он его благополучно просрал. Так что, как только Брагин закончит, поедем на дачку в баньке париться. Выложит всё, что знает, иначе я его попросту закрою, чтобы под ногами не путался, пока разбираемся.
Кирилл протянул руку и обнял меня за талию, пододвинув к себе поближе.
— Ты как? — спросил заботливо, склонив голову.
— Не по себе, — ответила честно.
— Май, нужно вспомнить, как всё было, в подробностях, — вздохнул Калинин, — и задокументировать.
Я пересказала максимально подробно, но получилось довольно быстро. Это у меня перед глазами жизнь пронеслась, на дела вся возня заняла от силы пару минут.
— Дверь была открыта? — появился в кухне встревоженный Брагин.
— Глеб Борисович, я даже никуда не лезла, — заныла сходу, — я вообще со свидания приехала…
— Это не твоя вина, — выдавил из себя улыбку криминалист и похлопал меня по плечу.
— Что не так с дверью? — впился в него взглядом Калинин, а в глазах загорелся огонь азарта.
— С ней всё так, — вздохнул Брагин, — даже слишком. Следов взлома нет.
— Может, ты вышла и забыла запереть? — уточнил Калинин уже у меня.
— Отчётливо помню, что закрывала, — ответила тихо и посмотрела на Брагина.
— Должно быть какое-то объяснение… — пробормотал себе под нос. — Я не верю. Это не вписывается.
— А для тех, кто пропустил начало сезона и включил с третьей серии? — влез Калинин, а я отлипал от Кирилла и пошла в коридор, говоря на ходу:
— На гвоздике у вешалки висели запасные ключи, — хмыкнула и развернулась ко всем, слегка разведя руками: — Сейчас их там нет. И если это не один из вас…
— То Третьяков, — закончил Брагин загробным тоном.
— Я стырила его, он — мои, — хохотнула невесело, — всё по-честному.
Сходила в комнату за листами и ручкой, выдала комплект Кириллу и под диктовку заполнила шапку заявления, после чего изложила свою версию событий. Брагин нависал надо мной и сопел в затылок, Калинин отчаянно зевал и бродил из кухни в комнату, а я старалась писать разборчиво и не упустить ни одной детали.
— Кирюша, ты такой милаха! — неожиданно заржал Калинин на первом же предложении. Повествование я начала от подъезда, чтобы обосновать появление Кирилла.
— Пошёл нахер! — отозвался Кирилл из комнаты и появился через минуту. — Я серьёзно, мужик. Свали уже, если что, подъедем.
— Всё-всё… — отмахнулся, бегло дочитывая моё сочинение на тему «как я провёл эту ночь». Вышел в коридор и спросил с недоумением: — Ты ещё тут?
— Ну так это… — брякнул молодой криминалист.
— Двигай давай, — проворчал Калинин.
Я как гостеприимная хозяйка пошла провожать, а незнакомый мне парнишка пробормотал:
— Мне жаль, что с Вами это произошло…
— Эм… — протянула с недоумением, — спасибо.
— Да свали ты уже! — рявкнул Калинин и отвесил ему звонкую оплеуху. — Понаберут по объявлению…
Чуть только за ними закрылась дверь, включился пылесос. Я заглянула в спальню, поглядывая с недоумением, но Кирилл даже не отреагировал, продолжая наводить порядок, пока не закончил.
— В этом мире меня страшно бесят две вещи, — сказал, убрав пылесос на законное место (за абсолютно бесполезное пространство за дверью) и расстёгивая рубашку. — Враньё и когда песок прилипает к пяткам в квартире.
— Ты ж в носках, — заметила ненавязчиво, уставившись в пол.
— Три вещи, — хохотнул, проходя мимо, — ещё спать в носках.
— Ты останешься? — спросила, появляясь в ванной, где он застирывал рубашку.
Странновато такое уточнять, это моя квартира, в конце концов, но, глядя на его широченную спину, появлялось навязчивое желание добавить ещё и «простите, что отвлекаю».
— Если не выгонишь, — ответил, не поворачивая головы.