Сец-Нер

Туристы подъезжают на красивых машинах по отремонтированной в прошлом году грунтовой дороге, останавливаются у забора перед хижиной и сигналят. Сигналят и смотрят вверх по склону, где на траве валяются коровий пастух и свинопас. Туристы делают знаки руками, пока им не надоедает, и они не выходят из машин, чтобы отодвинуть загородку. Едут дальше, а минут через двадцать возвращаются задним ходом, потому что дорога скоро заканчивается и большим машинам для разворота не хватает места. Им приходится останавливаться перед загородкой, которую они оставляли открытой, но которая теперь закрыта, и открывать ее снова. В траве на склоне лежат пастухи и машут туристам руками.

Издалека приезжает священник на мопеде, он появляется из-за поворота в лучах предвечернего солнца, вздымая пыль на грунтовой дороге. Его ряса развевается на ветру. Собаки с лаем бросаются на священника в шлеме, так что священник едва не летит вниз по склону в заросли альпийских рододендронов. Он ставит мопед около хижины, выпивает кофе, после чего щелкает по носу собаку, которая подпрыгивает и лижет его, и призывает всех стать на фоне гор перед хижиной, чтобы просить Бога, господствующего в Отечестве[2], ниспослать благодатное лето. Поднимается ветер, стадо спускается с пастбища к хлеву, и священник, надевший богослужебную ленту, ходит между коров и раздает молитвенники. Он называет номера страниц, читает громко вслух, свиньи тоже вырвались из загона, подходят к священнику, дергают за рясу. Горцы бормочут молитвы вслед за священником — битых полчаса, пока не прозвучит аминь, пока всех не благословят, и тогда священник, захватив круг сыра и пять килограмм масла, сядет на мопед, проберется сквозь уже заждавшееся стадо и скроется в лучах вечерней зари.

Черный баран с белым пятном на лбу стоит посреди хлева, когда туда вбегают коровы и ломают ему передние ноги. Ему накладывают гипс на обе ноги. Черный баран совсем дикий, не позволяет себя гладить, но с гипсом ему, конечно, никуда не деться, не убежит. Однажды, когда ноги у него еще были целы, он порвал веревку, удерживавшую его у хлева, и удрал, потому что к нему хотел подойти свинопас. Тебе не нужно бояться свинопаса, говорит помощник сыровара.

Петух ничего не боится, он не убегает. Злобная свинья, говорит про него помощник сыровара. Он бросается на помощника сыровара, когда тот подходит слишком близко, и помощнику приходится пнуть его стальным носком сапога, так что петуха слегка подбрасывает в воздух. Красавец петух защищает своих кур, покрывая их, где и когда только можно.

Пастух стоит на коленях перед своей кроватью и показывает свинопасу части снарядов, которые нашел на альпийских лугах среди рододендронов и эдельвейсов. Снаряды в локоть длиной, покореженные, с головками и без. Свинопас так и сяк крутит снаряды в руках, подбрасывает вверх и ловит. Наконец снаряды снова находят место под кроватью пастуха, и сверху набрасывается покрывало. Однажды и сыровар находит на пастбище снаряд. Он приказывает пастухам тотчас тщательно огородить это место, ставит пастуха вместо часового, а сам на «субару-джасти» отправляется в деревню, и вскоре после полудня из-за поворота появляется колонна армейских автомобилей со специалистами в перчатках и спецодежде. Они не прикасаются к снаряду, приближаются к нему со всех сторон, по-пластунски, они вооружены приборами, с которых снимают и записывают показания, наконец они забирают снаряд, маршируют вниз с командиром во главе, к хижине, садятся в машины защитного цвета и, не попрощавшись, исчезают за поворотом в облаке пыли.

Собака подпрыгивает и лижет пастуху руки, другая, серая, собака, постарше, бежит впереди. Первая подпрыгивает, хватает корову за хвост и тащит, пока корова не лягает ее ногой, тогда собака отцепляется, визжит, поджимает хвост и, обежав стадо, возвращается назад к пастуху. Собаки, молодая и старая, живут дружно, ссорясь только из-за еды.

Хромоножка не хочет идти, хромоножка плетется позади стада, останавливаясь на каждом шагу. Пастух колотит ее палкой по крестцу, пока палка не ломается. Стадо давно ушло в лес.

Поздно вечером сыровар сидит около хижины за рулем своего серого «джасти» с бутылкой сливянки в руке, рядом, на переднем сиденье — его помощник, на заднем — пастух, свинопас и две собаки. Сыровар говорит, в машине безопаснее всего, он вздрагивает, когда бьет молния, поджигая заборы на пастбище и ели на краю леса. Дождь омывает альпийские луга и грязную машину сыровара.

В распадке на другой стороне главной долины между лесистыми склонами вклинивается плотина. Над плотиной на канатах подвешен какой-то человек. Крестьяне говорят, художник, он хочет разрисовывать плотину, в память о Суворове. Слева нарисовал фигуры людей и четырехугольники — синие и белые. Черные фигуры с большими шляпами, идущие по плотине, там, где свет встречается с тенью. Помощник сыровара протягивает свинопасу бинокль, чтобы тот посмотрел на художника, висящего на канатах. Свинопас видит зеленую ширь равнины за плотиной.