Сети зла

— Молодая ты больно для Сиракуз. А, ладно… — махнул рукой. — Тогда тем более понимать должна. Теперь, поскольку из всех наших баб ты единственная, кто знакома с нормальной солдатской службой, я назначаю тебя своим помощником.

— Ух ты! — Впервые Орландина подумала, что дело не так уж плохо. — Это чего же, я буду сотником, так, что ли? Центурионом? А жалованье тоже соответствующее?

— Сотником ты не будешь, — грубо фыркнул, как отрезал, он. — Еще чего не хватало! Под сотником — еще куда ни шло. Тут тебе не Серапис и не твой легион, слава богам. Будешь опционом, и скажи за это спасибо. А жалование тебе будет двойное. За должность — тридцать дисм, то есть круглым счетом два солида в месяц.

— Сколько-сколько?! — вытянулось лицо амазонки. — Да за такие деньги не то что солдата, и козу-то толком не прокормишь…

Тут, конечно, она малость преувеличила. Козу и даже небольшое стадо можно было прокормить.

Ее обычное жалованье в Сераписе составляло двадцать пять денариев в месяц — ровно один золотой. Но ведь это в мирное время. Здесь же другая ситуация. Война. А на войне и платить полагалось больше. Только за помянутый сицилийский поход она получила аж восемьдесят денариев серебром! Целых три ауреуса!

Хотя если прикинуть, то выходит не так уж и плохо. Тартесский золотой солид в полтора раза тяжелее имперского ауреуса. Прилично.

— Сколько положено, столько и будет! — вновь отрезал хилиарх. — У нас забранный на службу в войско вообще зарабатывает десять дисм. Кстати, жалованье первый раз получают на третий месяц службы. А до этого еще надо дожить. Хе-хе! Но ты, как-никак, мой помощник. Поэтому радуйся…

На стол выкатились два больших и массивных золотых кружка.

Он улыбнулся, и белые зубы сверкнули из полуседой бороды.

Глава 13. ОСАДА

В одном из казематов Тартесской крепости сидели в кружок вокруг котелка со скудной снедью несколько женщин.

Дряхлая старуха с длинными жилистыми руками и глазами пронзительно черными, несмотря на годы. Деметра, кашевар второй центурии, орудующая копьем и мечом не хуже, чем поварешкой (где только научилась?). Аспасия и Гестия — две крепкие некрасивые девицы, похожие как сестры, но даже не родственницы. Акробатки из бродячего цирка, коих взяли в воинство исключительно за силу и ловкость (перед тем как призвать на службу, их вытащили из постелей местных стражей порядка).

Лекка — молодая крестьянка из какого-то окрестного села, крупная и сильная, застигнутая мятежом, когда везла в Тартесс вино. Хилиарх Лепреон увидел, как она без посторонней помощи снимает с телеги здоровенные амфоры, и это решило ее судьбу.

И наконец, старшая над этими бедолагами, да и над всеми пятью сотнями женщин защитниц Тартесса. Зауряд-опцион Белинда Ора. То есть Орландина. Вот уже почти месяц прошел, а и в самом деле кажется, что год. Не зря же при подсчете выслуги лет месяц в осаде засчитывается за десять.

Наверное, в кошмарных снах ей будет сниться тот день, когда, выстроив первую сотню на плацу, она с тоской оглядела неровную шеренгу. За такое построение в ее родном легионе, не говоря уже об имперских легионах, горе-вояк самое меньшее заставили бы строиться и расходиться раз двадцать. Если бы вообще не выпороли розгами. Но сейчас на носу была война, и этих, с позволения сказать, солдат нужно было учить вещам куда более нужным.

В их задачу входила защита стен и баррикад, обслуживание метательных машин и котлов со смолой и, если дойдет до худшего, уличные бои.

В отряд отобрали самых крепких и боевитых горожанок, но при этом лишь трое имели какое-то представление о том, что такое война и воинская служба, и хотя бы держали в руках оружие.

Первая — крепкая сорокалетняя степнячка откуда-то из-за Гирканского моря, привезенная сюда двадцать с лишним лет назад артанийскими работорговцами и выигранная у одного из них в кости здешним матросом. К сегодняшнему дню она была почтенной матроной, женой оного матроса, ставшего капитаном, матерью пятерых детей.

Вторая — личность замечательная в своем роде. Карина Армая, глава местного цеха мясников. Здоровенная, грузная, с грубым красным лицом (так и тянет сказать мордой). Точь-в-точь злая великанша из сказки. Вопреки грозному облику, она тем не менее была женщиной доброй и спокойной. И больше, чем предстоящий не сегодня-завтра штурм, Карину огорчало то, что ее оторвали от детей и любимого мужа. Ей как умеющей обращаться с рубящими предметами доверили две сотни самых крепких дамочек, которым роздали мечи и секиры. Хотя она все отнекивалась и со смехом говорила, что истинное мастерство мясника не в том, чтобы с одного удара рубить туши пополам, а чтобы из туши в тысячу фунтов нарубить хотя бы тысячу сто.

И третья — разбитная и неунывающая бывшая маркитантка Мириам, родом из Иерусалима, ныне содержательница таверны.