Сети

– Приношу извинения за беспокойство, Лайо. Я пришел попросить тебя об услуге. – Ладони внезапно взмокли, и Морган запнулся. «О нет! Он сочтет это сиюминутной прихотью помешавшегося от горя придурка». – Мой жезл… – забормотал он. – Я не обнаружил его среди своих вещей, когда вернулся домой после лечения. Видимо, он остался в пещере, где меня завалило. Прошу тебя изготовить для меня другой. – Еще большая глупость. Он все равно почувствует подоплеку.

Мастер клинка-и-жезла выдержал паузу. На его лице не отразилось ни удивления, ни задумчивости. Никаких эмоций вообще. Потом вздернул подбородок и с достоинством изрек:

– Нет. Распоряжение главнокомандующего! – Дверь закрылась.

«Ах ты… Небожитель». Морган едва сдержал порыв хватить кулаком по скамейке. Опередил на несколько ходов. Ну да, с неба виднее. «Какое право ты имеешь решать, кому жить, а кому умирать?» Он порывисто вскочил и, стиснув челюсти, похромал к штабу. Дорога неблизкая и не слишком ровная, но боль и негодование хлестали его, как всадник выдохшуюся лошадь, заставляя передвигать ноги активнее.

Спускаясь с крутого каменистого пригорка, Морган нечаянно поймал ступней – больной конечно же ноги – петлю какого-то корня. Крепкий как трос, корень жестко вывернул голеностоп. Морган зашипел от боли, зато его падение прекратилось. Злосчастный склон сбегал к хижине Каулы. Пока Морган собирал себя и трости, Каула, уловив его Даром, появилась в дверях. Помахала ему единственной здоровой рукой – другая висела плетью. А потом решительно двинулась навстречу, жестом подзывая к себе. Морган напрягся. Не затем ли, чтобы, пользуясь его бедственным положением, обсудить возможность совместной жизни? По весне дуреет не только молодежь.

Одинаково неуклюже они стиснули друг друга в дружеском объятии.

– Сломала? – Морган с беспокойством кивнул на бинты, выглядывающие из-под серой шерстяной рубашки.

Каула улыбнулась своей задорной, широкой улыбкой, молодящей ее лет на двадцать.

– Пустяки. Глупая лошадь. Дар говорит мне, что кость уже срослась, но Тайнер все равно не берет меня в следующий рейд. Что заставило затворника покинуть скит?

– Да вот… – Морган покусал губу. – С Илласом надо перекинуться парой слов.

– Так ты это называешь. А я-то думала, разнести штаб. – Каула взяла его под локоть, помогла преодолеть последний наклонный участок, и они побрели через мощенный естественным каменным настилом дворик в сторону скамейки, стоящей спинкой к хижине, на южной стороне. Отбрыкиваться невежливо, да и подвернутая нога требует отдыха.

Пока Морган ерзал на скамейке, ища наименее болезненное положение тела, и растирал пульсирующий болью сустав, Каула принесла чай. Она уселась рядом, подобрав под себя ногу.

– Сочувствую по поводу прибавления в семействе.

– Да уж, это прибавление… – с грустной усмешкой пробормотал Морган. – Мама всегда мечтала о ребенке, который был бы при ней. Мечты имеют свойство сбываться.

Некоторое время молчали. Каула смотрела на небо и задумчиво помешивала чай деревянной палочкой. Небо предвещало шквальный ветер, а возможно, и кое-что похуже. Толстое одеяло слоистых облаков, покрывающее левую, ближнюю к горам половину небосвода, напоминало бурное море и пустыню с барханами, если бы барханы могли быть сизо-фиолетово-белыми. На второй половине светило солнце. В ожидании, когда остынет чай, Морган откинул голову назад, подставив лицо начавшим пригревать лучам и гадая, каким будет продолжение.

– Не думаешь обратиться в Храм?

Он замычал от облегчения и растерянности. Неожиданный вопрос, хотя и уместный. Странно… Бросив когда-то эту мысль Соуле, сам он не озадачился ею ни на мгновение.

– Я не в том состоянии, чтобы лазать по горам, – оправдался Морган перед собой.

– Там не нужно лазать. Отсюда до озера Донг – врата. Местность довольно пологая, проходимая. Тех, кто хочет помолиться, жрецы встречают на воде – там, где в озеро впадает река.

– Ага, слышал. Если сочтут твою проблему достаточно серьезной, чтобы пустить тебя в святилище. Они что-то сделали со своими вратами, чтобы те, кому не следует, не разбежались, а посторонние не беспокоили. Нас бы хоть научили.

– Твоя достаточно серьезна, Мор.

Снова наступила тишина. Стал слышен далекий шум порога и верещанье птиц. Морган проследил за взглядом Каулы и обнаружил, что его пальцы отбивают нервную дробь по скамейке. Потянулся за кружкой, чтобы занять их более полезным делом.

– Не уверен. А кое-кто даже доволен тем, что я беспомощный и прозрачный. Вот дерьмо! – Кружка выскользнула из внезапно онемевших пальцев, и Каула нагнулась, чтобы поднять ее. – Пустяки. Не обращай внимания. – Морган начал растирать кисть, пытаясь оживить пальцы. – Там какие-то нервные связи нарушились из-за перелома позвоночника. Это со временем пройдет. – Он кашлянул и поспешно отвлек внимание Каулы от изучения его Манны, которое угадывалось по пристальному расфокусированному взгляду. – А как было с тобой? Там, в Храме.