Сети

На широком крыльце, обводящем хижину по периметру, жрица сняла сапоги. Морган последовал ее примеру. Внутри, несмотря на промозглый зеленоватый сумрак вокруг озера, было светло, тепло и сухо. Льняная шторка, разделяющая комнату на две половины, заколыхалась, когда Морган и Мэгдан, войдя, впустили поток воздуха. Большая печь-камин по центру, лавка и деревянный буфет высотой по пояс около торцевого окна, завешенного бежевой занавеской, составляли всю обстановку комнаты. Пол был застлан циновками. Запах чистоты и трав говорил о том, что здесь занимаются приготовлением лекарств.

– Приляг, – предложила Мэгдан, отодвинув шторку, за которой обнаружилась постель. – Здесь, – указала она на кувшин, стоящий на плите, – горячий чай с ячьим маслом. От пищи во время пребывания у нас воздерживаются. Мне нужно успеть на утреннее богослужение. – С этими словами, брошенными уже с порога, она упорхнула.

Несколько озадаченный, Морган начал раздеваться. Должен ли он обратиться к Богам прямо сейчас, совершить некий ритуал, который, как предполагается, ему известен? Разложив одежду на лавке возле печки, он обтерся лежащим тут же чистым полотенцем, сделал несколько глотков чая и скользнул под одеяло, полный решимости выждать, когда жрица уплывет, а потом выйти наружу и повнимательнее осмотреть место.

Мгновение спустя Морган вздрогнул от длинного мелодичного звука, прозвучавшего, как показалось, в голове. Он открыл глаза.

– Накопление Силы, – улыбнулась своей солнечной улыбкой наклонившаяся над ним Мэгдан. – Сила – это первый элемент. Я произношу слова на Живом языке, как требует обряд. Я знаю, что ваше поколение почти не помнит языка предков, поэтому всякий раз буду переводить для тебя. С этого момента не задавай вопросов. Жду тебя в лодке.

Ну вот, сходил… Морган потянулся и сел. И в теле, и на душе ощущалась легкость и свежесть, какой он не помнил с юности, словно сон на безмолвном озере отсек буксировочный трос, тащивший тяжкий груз прошлого.

«Навсегда ли? Вспомню ли я все это потом или в голове останется такая же несуразица, как у Каулы?»

Рядом с постелью обнаружилась чистая, принесенная жрицей одежда. Морган надел тунику до колен, шерстяной плащ-халат, шерстяные гольфы и закрытые сандалии. Проходя мимо печки, пощупал собственную одежду. Почти сухая. Значит, проспал порядочно времени. О том же свидетельствовало и солнце, успевшее прочертить две трети неба.

Над озером царил все тот же покой. Ни голосов птиц, ни шума ветра, ни плеска воды. Морган забрался в знакомую плоскодонку, и Мэгдан погребла в сторону, откуда они приплыли утром. Теперь, в длинном светлом плаще с капюшоном, из-под которого с двух сторон спадали до талии распущенные волосы, она гораздо больше походила на жрицу. Раз нельзя задавать вопросов… Морган дождался, когда лодка выйдет в канал, – молчание озера не располагало к разговорам – и обратился к жрице:

– Удивительное место. Давно не чувствовал себя так хорошо. Я хочу сохранить воспоминания о нем. Пожалуйста, не стирай мне память.

По лицу Мэгдан проскользнула едва уловимая усмешка.

– Воспоминания останутся с тобой. Если хочешь сказать что-то еще, говори сейчас.

Морган заволновался. «Я потерял Дар», «я люблю женщину из чужого народа» и «я боюсь узнать нечто, отчего мне поплохеет еще больше» будет звучать одинаково глупо. Других вопросов, переиначенных в утверждения, у него не было. О чем говорить со жрицей? Он неуклюже улыбнулся и пожал плечами.

Ярдов через пятьдесят Мэгдан круто развернула лодку влево, в неприметный узкий заливчик, глубоко врезающийся в берег. Они проплыли залив до конца и причалили у высокой скалы, представляющей собой складчатую каменную стену. Прозвучало еще одно слово на древнем языке. Морган знал его: ожидание-в-молчании. Мэгдан вместо перевода прижала указательный палец к губам, а потом жестом показала Моргану встать рядом с ней лицом к скале. В тишине стало слышно, как вода перекатывает камушки на берегу.

Ожидание-молчание длилось четверть часа или около того. Морган уже начал в нетерпении переминаться с ноги на ногу. В какой-то момент луч солнца, проскользнув в залив, высветил длинную вертикальную щель в скале. Ширина щели позволяла протиснуться только боком, но дальше просматривался довольно свободный коридор.

– Благословение, – произнесла Мэгдан на обоих языках. Трижды пропела Мантру Прославления Огня Жизни и протянула Моргану раскрытую ладонь. Прозвучало следующее сакральное слово – «доверие», также известное Моргану. Он положил на ее ладонь свою. Крепко сцепив пальцы, они вошли в пещеру.

– Когда раскрывается элемент Доверие, – вполголоса заговорила жрица, – участники обряда полностью открываются друг другу, как во время целительства и любовной близости. Твой Дар ослаблен, поэтому от тебя в данном случае ничего не требуется. Мое сердце открыто, и я чувствую, что твое отвечает мне доверием.

Под ногами зашуршал песок. Морган приготовился к длительному спуску, однако Мэгдан остановилась, не сделав и дюжины шагов.