Сеть Нанотех

Размышления Полковника прервал голос Левшова: Я знаю о чем Вы думаете, Полковник. Вы думаете о Системе. Полковник вздрогнул и хотел что-то сказать, но Левшов предупредил его вопрос: Не бойтесь, я вовсе не подслушиваю Ваши мысли, хотя такая техническая возможность в принципе в Нанотехе имеется. Ваши мысли и так легко угадать. Вы думаете о том, что новый мир, открываемый Нанотехом, будет таким же как и старый, что обезьяньи игры продолжатся, что никто еще не сумел побороть в человеке обезьяньи инстинкты, ни церковь за тысячу лет, ни коммунисты за семьдесят. Но надо помнить об одной вещи: до настоящего момента у человека, который хотел бы покинуть Систему, не было ни малейшего шанса выжить вне ее — он просто умер бы от голода и холода. Нанотех впервые в истории дает этот шанс. Впервые в истории человеку больше не обязательно вырывать кусок из рук ближнего своего, чтобы быть сытым. Сумеем ли мы использовать этот шанс, чтобы освободиться от власти Системы и победить наконец-то свои животные инстинкты? Если не сумеем, то превратим новый мир в подобие старого, только еще более ужасное, где власть одних людей над другими будет до бесконечности усилена новыми, невиданными средствами Нанотеха. Потеря этого исторического шанса обернется для человечества ужасной трагедией.

— А если у Вас нет уверенности, что у Вас все получится, зачем вообще надо было всю эту кашу заваривать?

— У меня не было выбора. Я знаю, что творится сейчас в Нанотехнологических лабораториях по всему миру. Десятки тысяч ученых работают над тем, чтобы создать новое страшное оружие порабощения человека человеком, оружие которое даст правителям полный и абсолютный контроль не только над действиями, над самими мыслями и чувствами народов, контроль, который даже присниться не мог ни одному из тиранов прошлого. Последний шанс остановить надвигающуюся катастрофу — отдать Нанотех в руки народа, и надеяться что разум в конце концов победит темные инстинкты. Другого выхода просто нет. Хуже того, что сейчас готовится в секретных лабораториях все равно не будет. А шанс на создание общества, где будут править разум, свобода и равенство, есть. Небольшой, но есть.

2.7. Час спустя, в кабинете этажом выше

Видеозапись допроса кончилась, и Полковник выключил магнитофон. С полминуты Генерал задумчиво молчал, и наконец произнес: Да, этот сукин сын здорово нас припер к стенке… Мы не знаем всех его реальных возможностей, и он пользуется этим, чтобы на нас давить. Главное, тихо прикончить его мы не можем — мы не знаем, как тогда поведет себя эта его группа товарищей. Они все на свободе, и наверняка все имеют доступ к Нанотеху.

— Мы знаем кто они такие? — спросил Полковник.

— Это сотрудники его лаборатории, вместе с Левшовым отказавшиеся перейти на работу в нашу секретную лабораторию. У нас есть на них все данные — имена и фамилии, фотографии, адреса. Нет только их самих полгода назад все эти люди, двенадцать человек, бесследно исчезли. Просто исчезли, и никто их никогда больше не видел. Никаких зацепок. Но он наверняка поддерживает с ними связь через свою сеть, и у них должны быть инструкции на тот случай, если он погибнет. Он нужен нам живым. Мы должны выбить из него пароль администратора сети Нанотех, от этого зависит будущее России как великой державы.

— Может быть попробуем применить сыворотку правды? — предложил Полковник.

— Я поговорил с нашими экспертами. Все говорят, что чего бы мы ему не вкололи, бактерии-киборги в его кровеносной системе могут разложить это вещество и вывести его из организма в считанные доли секунды, до того как оно подействует. А раз могут, то так и сделают — я думаю, что он хорошо подготовился, прежде чем идти к нам. Этот вариант отпадает. Здесь надо действовать тоньше. Крутаните-ка мне еще раз конец допроса.

На экране снова появились Левшов и Полковник.

Полковник: Гражданин Левшов, надеюсь Вы понимаете, что мы не можем Вас так просто отпустить, и эту ночь Вам придется провести у нас в камере предварительного заключения.

Левшов: Гражданин Полковник, я согласен переночевать у вас в камере, но я хочу, чтобы Вы ясно понимали, что это — жест доброй воли с моей стороны. Я оставляю за собой право уйти из вашей камеры в любой момент. Довожу до Вашего сведения, что у меня есть возможность сделать это, и что у Вас не будет никакой возможности меня остановить.

Каков наглец! — произнес Генерал не отрывая глаз от экрана.

Товарищ генерал, так что все-таки делать с копией этой кассеты? Передавать американцу или нет? — спросил Полковник.