Сеть для игрушек

Эх, если бы у меня было больше времени для такой работы, подумал он. Если бы можно было сидеть в Шлеме днями напролет, отрываясь только для еды и сна, я бы многое сделал!.. Взять тех же Пальмиру и Нида. Если содрать с них все наносное, всю ту грязь, что слоями налипала к их душе с самого детства, если хорошенько внушить им, что они могут и просто должны стать другими, настоящими, нормальными людьми, то кто знает, как повернулась бы тогда их жизнь?.. Может быть, даже без Воздействия они открыли бы для себя друг друга, и, вполне возможно, что их знакомство со временем переросло бы в крепкую любовь. Лет этак через десять они бы растили детей, имели бы честную и нужную работу и благодарили бы судьбу за то, что она свела их вместе – а значит, и меня, поскольку это я помог им найти друг друга… И что бы там ни твердили отдельные умники насчет того, что геймерство изначально порочно, потому что нарушает права личности, но без этого, как ни крути, не обойтись. Сначала надо вырастить из мусора и грязи эту самую личность, а потом уже думать про то, какие она имеет права, ведь все принципиальные защитники прав частенько забывают о том, что каждый человек имеет самое главное право: стать человеком…

Тут Рик отвлекся, так как ему что-то послышалось. Высвободив одно ухо из-под Шлема, он прислушался. Сомнений не было: перед дверью чердака кто-то осторожно возился с замком. Выяснять, кто это может быть, или пытаться применить Воздействие, уже было некогда, поэтому Рик торопливо содрал с головы Шлем, уложил его в сумку и кинулся к окну.

Только оказавшись на мокром от ночной сырости пластике крыши, Рик понял, что дело обстоит на этот раз совсем скверно. Судя по всему, его засекли мобильным пеленгатором. Снизу доносился шум моторов, слышалась отрывистая разноголосица команд, и отчетливо гудели в недрах здания, грузовые лифты, наверняка битком набитые вооруженными до зубов антигеймерами. Вот-вот удары прикладов и тяжелых ботинок обрушатся на хлипкую дверь, а потом…

Что будет потом, Рик не стал додумывать. На его памяти свежи были эпизоды, когда геймеров, взятых с поличным, сначала избивали до полусмерти под предлогом того, что они якобы пытались оказать сопротивление при аресте, а потом, окровавленных и растерзанных, швыряли безжалостно в железные кузова спецмашин и везли в Управление. После нескольких допросов человек был уже ни на что больше не годен, кроме как быть пристреленным «при попытке к бегству». С геймерами не церемонились, как не церемонятся с самыми отъявленными преступниками, и причина была проста: по мнению государственных чиновников, они, геймеры, подрывали самые основополагающие устои общества, поскольку замахнулись на право государства управлять людьми, а поэтому были, несомненно, опасны и подлежали чисто физическому уничтожению…"Каленым железом, господа, – только так мы можем вывести всю эту заразу!"…

Отход был давно уже продуман Риком. От соседнего здания к крыше тянулся воздушный кабель энергоснабжения. Оставалось только надеяться, что он выдержит тяжесть человека. Чувствуя, как по спине начинает ползти неприятный холодок, Рик подошел к краю крыши и взялся руками в джойстиковых перчатках за кабель.

Когда на крыше стали появляться, как чертики из коробочки, черные силуэты полицейских, Рик повис на кабеле и шагнул в пустоту. Кабель прогнулся, но выдержал. Рик стремительно заскользил к крыше соседнего дома, тем более, что провод шел под уклон – высота соседнего дома была меньше метров на пять.

Когда он уже был на середине, раздались первые выстрелы. Судя по вспышкам, по Рику стреляли не только с той крыши, которую он только что покинул, но и с земли, от машин. Ему повезло – если это можно было считать везением. Первая же очередь перебила кабель, за который он держался, но не впереди Рика, а позади него, и стена соседнего дома прыгнула ему навстречу.

Больше всего он опасался не того, что его разобьет силой инерции о стену, а того, что будет раскачиваться в воздухе на обрывке провода, как маятник Фуко, представляя собой отличную мишень для антигеймеров. Но тут ему повезло во второй раз: его поднесло не к стене, а к балкону на уровне седьмого этажа, и он сумел зацепиться за перила и перевалиться через их край. Кабель он выпустил из рук, и теперь тот болтался над улицей. По жилому дому полицейские благоразумно стрелять не стали, но внизу опять забухали бегущие ноги, заорал что-то командный голос, и Рик понял, что его приказывают взять живым.

Сейчас они ворвутся в подъезд и через несколько секунд будут в той квартире, на балконе которой я укрылся. Может быть, смириться с тем, что проиграл, и, пока не поздно, перевалиться через перила балкона в прыжке «ласточкой» на асфальт?.. Но он тут же увидел перед собой лицо Ролы. Рола смотрела на него с укором и болью, и он понял, что будет биться за свою жизнь до последнего…

Он подергал ручку балконной двери. Закрыто, как и следовало ожидать. Какой дурак будет оставлять на ночь балкон незапертым?.. Значит, надо искать что-то другое.