Внезапно у него словно включилось инфракрасное зрение, будто кто-то надел на него прибор ночного видения, и Рик увидел, как тот тип, которого он обезоружил и который, видимо, пришел в себя после ранения, вдруг распрямляется и прыгает по-кошачьи куда-то вбок. В ту же секунду сверкнула вспышка взрыва, и ударная волна разметала ящики во все стороны, но вместо осколков в лицо Рику ударило что-то мокрое и еще теплое, и его передернуло от отвращения.
Раз раненый закрыл своим телом гранату, чтобы спасти Рика, это означало, что его превратил в «игрушку» кто-то из «корректоров». С помощью своих шансы на спасение многократно возрастали.
Рик вскочил и бросился к выходу. Навстречу ему по лестнице грохотали шаги. Наверное, его уже считали трупом.
Спрятавшись за выступ стены, Рик дал своим противникам войти в подвал и, пока их глаза еще не привыкли к темноте, расправился с ними быстро и жестоко. Их было трое, и двоих Рик сломал точными ударами в болевые точки, а третьего, успевшего вскинуть автомат, расстрелял в упор.
На лестнице ему встретился последний из преследователей. И здесь Рику опять чудовищно повезло. Слишком часто ему везло в этот раз… Когда он свернул за угол лестницы, то увидел темный кружок дула, глядящий ему прямо в переносицу. Рик и сам не понял, каким образом успел не только отклониться с оси выстрела, но и ударить стрелявшего ногой так, что тот покатился вниз, пересчитывая своими ребрами ступеньки.
Сначала Рик хотел выбраться на улицу тем же путем, что и попал в аптеку, но вовремя услышал приближающийся вой полицейской сирены. Встреча с полицейскими не входила в планы Рика. Если «барышники» и «плейбои» готовились к войне серьезно, то в первую очередь они должны были взять под контроль государственные службы.
Дверь во двор была по-прежнему заперта, но теперь у него был автомат, и он полоснул короткой очередью по электронному замку.
По-видимому, Мит и его друзья успели уже прикрыть подступы к аптеке, потому что во дворе было тихо, и никто больше не собирался нападать на Рика, только перед аркой, выходившей на проспект, навстречу ему попался пижонского вида малый лет девятнадцати-двадцати, державший руки в карманах и насвистывавший «Венский вальс» Штрауса.
Под аркой лежал человек, в груди которого торчала рукоятка ножа. Рядом с трупом валялся пистолет.
Рик двинулся дальше. Его начинало тошнить.
Они собрались в каюте небольшой яхты, стоявшей на причале у берега Озера. Это и был «объект номер три». С набережной к причалу вела крутая лестница, которая хорошо просматривалась с палубы, где, на всякий случай, дежурил наблюдатель в Шлеме. Еще двое игрушек караулили подступы к набережной, чтобы подать условный сигнал о приближении противника. Мотор яхты тарахтел на низких оборотах, чтобы в случае внезапного нападения можно было переправиться на другую сторону Озера.
Рик оглядел присутствующих. Их было всего шестеро, не считая его самого. Негусто… Двое не пришли на совещание по каким-то неизвестным причинам. Надо было полагать, что противник добрался и до них. На щеке у Мита тянулась длинная кровавая борозда – след ночного покушения, когда ему чудом удалось уцелеть. Пришли Рейн Лаул, Ал Басс и Нед Пинхус. Из тех, кого Рик знал только по кличкам, были молодой человек по прозвищу Леший и женщина, своей надменностью напоминающая классную даму. Она была известна как Няня.
Когда стало ясно, что больше никто не придет, Рик поднялся и сказал: