Сержант. Сила крупного калибра

А сам стал осматривать мёртвых. Одежда и железные пластины видимых повреждений не имеют. Кожа без ранений. Прощупал голову – не пробит ли череп? Руки, ноги, грудная клетка – целые. Но от какого-то воздействия воины погибли? Причём недавно, тела ещё тёплые и руки-ноги сгибаются, трупного окоченения нет. Негоже бросать мёртвых товарищей, в разведке так не поступают. Подогнал машину, загрузил тела в десантный отсек. Подбежал дозорный.

– К реке они направляются, туда следы ведут. А где убитые?

– В машине, сзади лежат. Садись, едем.

Воин показывал направление. Маленько не успели. Выехали на берег, а все уже переправились, последний человек на их глазах скрылся на том берегу за деревьями. Тьфу! «Тигр» держаться на плаву, как БТРы, не умеет. И стрелять по деревьям смысла нет, только патроны жечь. Обратно возвращались мрачные. Бира с его людьми не догнали, а солярки литров семь-восемь спалили. А где её пополнить? Опустеет топливный бак, придётся машину на прикол ставить, что очень нежелательно. Пулемёт и боезапас можно снять, но для перевозки его потребуется вьючная лошадь, ибо вес велик. Кроме того, бронеавтомобиль защиту давал от стрел да от любого здешнего оружия. А ещё скорость передвижения потеряется, лошадь так быстро, как «Тигр», передвигаться не может. В общем – одни минусы.

Вечером – снова погребальный костёр, поминальная трапеза. Почти каждый день потери. Вроде невеликие, один-два воина, а за месяц уже заметно убыло. Особенно заметно, когда садятся обедать. Раньше значительно многолюднее было, и расход продуктов больше. Если так и дальше пойдёт, через полгода войско растает как дым. Хотя на полгода Борис не рассчитывал. Во‐первых, воинам нужны трофеи, да и столько времени в отрыве от семей быть не смогут. Когда нет боевых действий, воины хлебопашествуют, пасут скот. И служба их напоминает казачью.

Видимо, здорово разозлил Борис волхва. Потому что утром произошёл занятный случай. Борис после завтрака в башне сидел, карту разглядывал. Вдруг на площади шум, крики. Выглянул в окно, воины бегают. А почему? Непонятно. Выбежал во двор, конечно, с оружием. Без «калашникова» он нигде не появлялся. Навстречу Узам, вид взволнованный, скорее – возмущённый. Без расспросов рассказывать стал.

– Стою, с предводителем воинов из Гуама обсуждаю, кто в дозор пойдёт. И вдруг сзади голос, очень на мой похожий. Обернулись мы, и я глазам своим не поверил. Я сам стою! Одежда, как у меня! На левом рукаве дырка, точь-в‐точь как у меня. И лицом – моя копия. Так быть просто не может! Я меч выхватил, собирался двойника убить! А он бледнеть стал и исчез, просто растаял, как туман утром. Был – и нет. Я даже камни пощупал, где он стоял. Воины, кто его видел, искать бросились и не нашли.

– Это гологра… Призрак был.

Слово голограмма не поймут, проще надо, понятнее.

– Морок такой, Бир навёл, тебя опорочить хотел.

– Ай-яй-яй! Как же быть? Ведь в следующий раз вот так же твой призрак появиться может, начнёт распоряжения давать.

– Если сомнения есть, кончиком ножа уколи палец, капелька крови у настоящего человека выступит. А у призрака – ничего.

– Ловко ты придумал! – восхитился Узам. – Тебя не проведёшь, а я маху дал!

– На твоём месте любой растерялся бы в первый раз, не кори себя. Зато впредь будешь знать, как действовать.

И Узам, и Борис выводы сделали. В буквальном смысле – не верь глазам своим, перепроверяйся. У Бира возможности в плане магии велики, и неизвестно, какой фокус он выкинет в любое время. Бориса раздражало, что они всё время по «хвостам» бьют, в роли догоняющих. Самим бы напасть, первыми, перехватить инициативу. Но чтобы атаковать, надо знать, где волхв находится. А это пока непонятно, неизвестно. Борис даже засомневался – живой ли человек волхв? Можно ли его убить? Или это дух, голограмма? Может быть, сидит кто-то в укромном уголке за монитором компьютера и играет. Компьютерных игр ныне полно. Но всё вокруг настоящее – замок, воины, смерть.

Невозможно по компу, виртуально, создать ощутимый запах горелой человеческой плоти на погребальном костре или конского пота. Запахи эти сильные, обоняние раздражают.