Серый кардинал

Но те мудаки из Таджикистана вообще удивительно тупыми оказались: они с советскими рублями собрались в Афган драпануть. Рублей, правда, они два мешка нагребли, несколько миллионов, сумасшедшие по тем временам деньги, да и с конвертацией возможно, в Афгане не так уж сложно дела обстояли. Террористы только автобус потребовали с несколькими канистрами бензина дополнительно. Канистры в салоне разместили — то ли от большого ума, то ли от большой подлости. Их всех четверых и изрешетили, когда они мешки с деньгами в автобус переносили. Канистры, учительница и дети уже там были. Бензин не вспыхнул, учительница и дети были извлечены из автобуса целыми и невредимыми, среди спецуры потерь не было, Тенгиз только получил автоматную очередь в грудь, прикрытую бронежилетом. Кровью харкал, грудь в сплошной синяк превратилась, но оклемался быстро, зверюга.

А для окончательной поправки они тогда в Тбилиси рванули-. Город по-иному выглядел, мягко говоря. Сейчас, после штурма Звиадика-психа, он по-иному смотрелся. Развалины, мусор, народ в «камуфляже», с «Калашниковыми». Бейрут лет десять назад или Кабул пятилетней давности.

Только по приезду домой — дом, кстати, усиленно охранялся: у них министров средь бела дня почем зря стреляют — Тенгиз заговорил о причине вызова.

— Ты же знаешь о батальонах северокавказцев, которые конфедерация народов Кавказа в Абхазию засылает?

— Как не знать...

— У абхазцев вообще много наемников воюет: русские, турки, сирийцы.

— Хм... Русские?

Клюеву мгновенно вспомнился анекдот: «Пейсахович, зд’гаствуйте! — Зд’гаствуйте, ’Габинович! — Кем вы ’габотаете, Пейсахович? — Я ’габотаю ста’гшим научным сот’гудником. — А шо это такое? — Ну, вот у нас, нап’гимер, Цуке’гман, ’габотает п’госто научным сот’гудником, Саха’гович младшим научным. — А-а... — Но есть у нас еще Иванов, лабо’гант. Эти ’гусские, они, знаете, везде, п’голезут.»

Да уж, эти русские везде пролезут. По делу анекдот, жаль, Тенгизу сейчас нельзя рассказать. Не так поймет. Невесел Тенгиз. У них везде бардак и лабуда. Каждый сам себе удельный князь, президент и министр, каждый на себя одеяло власти тянет. Сержантов и рядовых в армии просто не существует. Да что там сержантов — лейтенантов Клюев не встречал. В каппелевском полку, который так лихо Анка-пулеметчица расстреливала в незабвенном фильме, и то подпоручики были.

— Нам очень нужен один офицер. Майор, — сказал Тенгиз. — Можно — мертвым, но гораздо нужнее — живым. Вот, познакомься, — Тенгиз подал ему фотографию.

— Ох-хо-хо! — изумленно выдохнул Клюев. — Тенгизик, зачем ты мне фото показываешь, дорогой? Ты бы просто спросил: Дабиева знаешь?

— А откуда ты его знаешь? — Тенгиз выглядел пораженным.

— Приходилось два года назад встречаться. Нет, меньше, даже, чем два — в октябре или сентябре девяносто первого было, как раз перед тем, как мне уволиться. Нас, понимаешь ли, занесло за одними бандюгами в Чечню, а там уже Дудаев свои порядки стал заводить. Вроде бы и Союз нерушимый еще не развалился, но там уже отдельное государство по всем признакам было. Вот этот Дабиев нас и обвел вокруг пальца: я, дескать, сам афганец, сам спецназовец, я в наше братство спецназовское верю несокрушимой верой. Верьте и вы мне, мы этих мерзавцев в момент обезвредим, собственными силами. Ну, в самом деле — мужик Афган прошел, армейская разведка, спецназ ГРУ, головорез — не чета нам с тобой. И должность он при Дудаеве уже высокую занимал. Поверили мы ему, понадеялись. Запомнил я его с тех пор, запомнил. Только почему он до сих пор майор? Может быть, генерал-майор? Как герои-афганцы Руцкой и Аушев. Я вообще в силу своего стереотипного мышления полагаю, что все герои-афганцы носят звание генерал-майора.

Тенгиз помрачнел еще больше.

— Эй, батоно! — окликнул его Клюев. — «Если ты выпил и загрустил, ты не мужчина и не грузин». Так, да? А ты и не вылил еще даже. Я же не сказал тебе, что Дабиева невозможно взять. Сколько у тебя еще народу есть? Имеется в виду — таких гусей, как я.

— Пять человек. Но я своих для прикрытия дам, два взвода.

— Ладно, там посмотрим. Извини, а какой национальный состав этой группы, кто эти пять человек?

— Двое русских, один с Украины, но он вроде бы тоже русский, из Харькова, — поспешил внести ясность Тенгиз, заметив, как скривился Клюев, относившийся к украинцам с известной долей подозрительности, считая их чуть ли не всех потенциальными боевиками УНА.

— Ладно, годится. Двое остальных, конечно, грузины. — Клюев просто подытожил, а Тенгиз, как принято выражаться, не подтвердил и не опроверг заявление Клюева. — Чем они занимались каждый в отдельности?

— Харьковчанин в спецназе МВД служил, россияне — десантники, один, местный, — Тенгиз проявил гибкость и такт под стать дипломату, — в КГБ служил, как и мы с тобой, другой — пограничник.

— Что же, солянка неплохая получается. А по поводу командования операцией, думаю, особых разногласий не возникает, у спецуры всегда почти что демократия существовала. А в каком месте Дабиев находится?