Серые Пределы

– Да уж, – негромко фыркнули откуда-то из-за спин молчаливых Гончих. – Осталось только медаль на грудь повесить и спеть хором гимн. Прямо страх, какую ты им гадость устроил, ушастый! И… подумать только… столько времени скрывал свои умопомрачительные способности! Я просто в восторге!

– Кому-то грех жаловаться, – буркнул Урантар, на мгновение обернувшись. – У кого-то совести, между прочим, хватает даже сейчас морочить людям головы. Ну-ка, высунься наружу и покажи мне свою наглую физиономию.

– Щас! Я в таком виде вообще никуда не высунусь! Шранк, ты мне друг? Ты же поделишься своей большой и теплой курткой?

– И не надейся.

– ЧТО?!!

– Пока не умоешься и не приведешь себя в порядок, не дам, – твердо повторил Шранк, старательно сдерживая торжествующую ухмылку. – Она у меня одна единственная, и я ее очень ценю, а на тебе любые доспехи горят, как в огне. К тому же в таком виде… м-м-м, ты неплохо смотришься. Пожалуй, я даже рискну сказать Крикуну «спасибо».

– Пинок ему под зад, а не «спасибо»!!..

Таррэн на какое-то время потерял дар речи. Боги… я что, сплю?! Крепко сплю, и все это мне снится?! Как же… откуда?! Я же видел, как ЕГО сожгло!!! Как саламандра надвое перекусила, а потом еще и дохнула для верности! Но этот голос, этот вечно недовольный и преувеличенно рассерженный голос я бы не спутал ни с чем в целом мире! Боги… неужели?!! Неужели это возможно?!!

Эльф во все глаза уставился на невозмутимого Дикого Пса, что стоял к нему лицом и упорно загораживал собой что-то мелкое, но, как всегда, язвительное и вечно бурчащее. А именно – дурного, языкастого, стервозного и совершенно несносного пацана, который опять, как и в прошлый раз, явно не собирался помирать!!

Шранк странно хмыкнул, правильно расценив вытягивающиеся лица откровенно растерявшихся чужаков и их неуверенные взгляды, а затем улыбнулся так, что Таррэн отчего-то почувствовал себя полным дураком. Иными словами, совершенно перестал что-либо понимать.

Малыш, неужели ты цел?!!!

Но разве после ТАКОГО выживают?!!!

– Э-э-э… Белик? – осторожно позвал Весельчак, силясь хоть что-то разглядеть за широкими спинами Гончих.

– Чего?

– Ты… это… живой, что ли?!!

– А ты не рад? – сердито засопел невидимый пацан.

У Таррэна радостно екнуло сердце: о, Темный Владыка, он действительно живой! ЖИВОЙ!! Может, обгорел, поцарапался, поломал что-то, но, кажется, не лежит пластом и не находится при смерти. Потому что умирающие таким бодрым голосом никак не разговаривают! Ну, неужто может быть такое, чтобы этот… этот… это изумительное существо все еще сидело напротив и скалилось, как ни в чем не бывало?! Боги… кажется, я его обожаю!

Весельчак странно кашлянул.

– Ну, рад, конечно. Только… КАК?!!! Белик, как тебе это удалось?!! Открой страшную тайну, пока я не помер от любопытства: она ж тебя пополам перекусила!! И еще огнем шарахнула сверху!!

– Вот так, – буркнул Белик, не торопясь выходить на свет. – Крикуна надо благодарить за доспех. А затем его же и удавить, потому что этот дрянной, наглый, бессовестный, бородатый… Литур! Перестань на меня таращиться! Отвернись, пока цел!!

– Извини, – смущенно отозвался молодой воин, неловко поднимаясь и торопливо отводя глаза. – Просто это… немного… Белка, я совсем не хотел, чтобы ты…

– О, Торк! Ну, Крикун! Ну, погоди, мерзавец! Дай только на ноги встать!! Я тебе так… за твой подарочек… ох!

Шранк молниеносно развернулся и как раз успел подхватить пошатнувшегося Белика под локоть. Очень бережно, осторожно, будто тот был хрустальным, а не выдержал каким-то образом давление чудовищных челюстей. При этом невольно сдвинулся с места, позволив, наконец, заглянуть себе за спину, дал возможность убедиться всем желающим, что Белик действительно живой. Только снова бледный чуть не до синевы, со слегка обгоревшей челкой, раздраженный и… совсем не такой, каким должен быть после дикого жара огненной саламандры.

Таррэн целую секунду оторопело таращился на это чудо, силясь осмыслить то, о чем кричали его глаза, а затем тихо охнул и внезапно почувствовал, как мир в который раз переворачивается с ног на голову. Как шатается под ним земля, как взрываются мелкими осколками все его прежние догадки, сомнения и непонятные страхи. Как взлетают и рассыпаются на мелкие частички миллионы самых разных предположений. Как бесследно растворяются в той ослепительной истине, что стала видна только сейчас, в конце пути, когда скрытная Гончая в силу ряда причин лишилась одежды почти целиком. За исключением удивительного, прекрасного, неповторимого доспеха, укрывающего ее от носков до кончиков пальцев на руках, подобно второй коже.