Серые пчелы

Один из мужиков вернулся в коридор, взял ботинки Сергеича в руки, подошвы изучил. Потом вышел с ними на порог, дверь открытой оставил. На корточки присел и давай ботинки хозяина в грязь у порога подошвами макать. Потом с ними же в руках вернулся в комнату.

– Бумага белая есть? – спросил, глядя на хозяина дома с небрежностью.

– Нету, – промычал Сергеич.

Мужик в открытый шкаф заглянул, туда, где на полках полотенца да белье лежало. Вытянул оттуда наволочку. Развернул, на пол бросил, а потом поставил на ней грязные отпечатки ботинок. Второй на корточки присел, на следы ботинок уставился, фонариком себе подсвечивая.

– Нет, – сказал. – Не его!

– Так а что там? – снова спросил Сергеич, поняв, что какая-то опасность только что его миновала.

– Одевайся! – глянул на него первый. – Пойдешь с нами, поможешь!

Перед домом черная иномарка стояла. Оба мужика сели в нее: один – за руль, второй – рядом. Пассажир, открыв окно, крикнул: – Давайте, идите туда! – и поехала машина в сторону церкви.

Под ногами хлюпала грязь. Пашка шел первым, а Сергеич следом.

– Так что случилось-то? – снова спросил пчеловод.

– Вовку-снайпера разорвало, – ответил Пашка, не оборачиваясь.

– Какого Вовку?

– Ну Владлена, того, из Омска. Это у него позывной – Владлен, а так он Вовка.

– А-а, – протянул Сергеич. – Что, прямо по нему попали?

– Нет, позицию его заминировали. Видно, заранее. Он только вчера вечером улегся, а мина прямо под ним взорвалась.

Минут через пять остановились они у машины, у калитки, что во двор к Крупиным вела. «Камуфляжные» мужики во дворе стояли. Один мешки черные для мусора из рулончика разматывал и отрывал.

– Это тебе, – протянул он один напарнику. – Это тебе! А это тебе! Идите, собирайте!

Пашка взял мешок и за дом потопал. Сергеич мешок покрутил в руках.

– Че-то маленький! – сказал недовольно.

– Иди-иди, наполнишь – другой дадим!

На месте снайперской позиции теперь была воронка глубиной не меньше метра. И земля вокруг вся посечена, порублена, комки ее то тут, то там разбросаны.

Оглянулся Сергеич по сторонам. Увидел ближе к саду ботинок с ногой по щиколотку, с белой костью, из мяса красного выглядывающей. Затошнило его. Отвернулся. Инстинктивно в противоположную сторону пошел, к полю. Остановился шагах в двадцати, под ноги посмотрел. Земля черная, жирная, а из земли трава лезет, но еще слабенькая, тонкая, не способная своей зеленью всю черноту спрятать.

Еще два шага сделал. Взгляд на ухе человеческом остановился, лежавшем к небу открытым. Край его был кровью покрашен.

Глянул Сергеич на свои руки, на чистые ладони и пальцы. Брать ими кусок человека не хотелось. Оглянулся, словно проверяя: не следят ли за ним. Пашка и второй в камуфляже по огороду ходили, тот, что за рулем был, во дворе остался.

Присел Сергеич на корточки. Взял в руку комок земли, размял его. Грязными пальцами ухватил ухо и в мешок бросил.

– Эй, заканчиваем! – донеслось со стороны двора.

Для порядка и для видимости бросил Сергеич в мешок несколько комков земли. А то с одним ухом мешок все равно пустым казался.

Вернулся во двор. У Пашки и второго мужика мешки полные, синей лентой завязанные.

– Хватит! – проговорил тот, что за рулем был, проведя безразличным взглядом по двум полным мешкам и одному полупустому. – Грузите!

Отнесли они мешки к машине, опустили в багажник. Те, что в камуфляже, на свои места уселись. И Пашка неожиданно на заднее сиденье полез.

– Поехали с нами! – предложил он Сергеичу.

– Куда? – удивился тот.

– В Каруселино. В магазин там сходим!

– Нет, не поеду, – пробурчал Сергеич. – Дела есть.

– Тебе что-нибудь купить? – спросил враг-приятель вполне приветливо.

– Хлеба пару батонов, может, макарон каких, крупы килограмм…

– Я много не возьму, мне ж назад пешком идти! – предупредил Пашка и захлопнул дверцу.

Доехала машина до церкви и перед ней направо свернула.

Зашагал Сергеич к дому. В голове тишина царствовала, но когда он решил проверить: а не тишина ли это, которая и снаружи, понял, что нет. Снаружи тишина была громче. Военной была тишина снаружи, и в ней, если даже не очень прислушиваться, далекая канонада звучала, что-то ухало и бахало, но далеко. Где-то за Светлым. Далеко за Светлым.

29

В тот же день, только поздно вечером, когда будильник уже заведен был, а две свечки церковных в баночке еще горели, пришел к Сергеичу Пашка. Пчеловод, когда двери открыл, перепугался сначала – на Пашке вместо привычного кожуха неуклюже сидела красная куртка большего, чем надо, размера.

– Что это ты напялил? – удивился он, взгляд его, правда, тут же с куртки на сумку хозяйственную в руке гостя опустился, из которой два батона выглядывали.

– Да гуманитарку ребятам привезли, а они поделились! У меня ведь на весну только старая кожанка и пальто. А им целый грузовик барахла с Кубани пригнали. Им столько и не надо! А куртка хорошая, похоже, что для священников! Посмотри, на спине белый крест!

Пашка развернулся, чтобы Сергеич крест на красной спине заценить смог.

– Ну да, вижу! Разувайся! – хозяин дома кивнул понимающе. – Перекусим чего-нибудь!