Серпомъ по недостаткамъ

– Ну и ладно, не справлюсь – так и без ламп обойдусь.

Девочка посмотрела на меня каким-то осуждающе-печальным взглядом:

– Зря вы, дяденька. Я хорошие лампы делаю. Мы со Степой уже почитай год как вдвоем все лампы делали, папаня только насос ворочал – он же совсем почитай слепым уже был. А все говорили, что лампы наши только лучше стали. Я бы и сама мужика для насоса наняла бы, да все деньги мы хозяину за жилье отдали…

Мужика я нанял, да не одного, а сразу четырех, да еще с лошадью и телегой: уж больно все "ламповое" оборудование тяжелое, не говоря уже о ртути (которой оказалось вообще семь с лишним пудов). Купчина деньги, что он за следующий месяц с детишек брал – вернул: "не изверг" слупил с них за проживание до марта пятьдесят рублей (при том, что подобная "квартира", но в хорошем доме, в Нижнем обходилась в семь). Но изготовление ламп требовало много газа – и домовладелец, протянув медную трубу к флигельку, цену повысил, хотя в газовой компании о "росте потребления" сказать, похоже, забыл: деньги он сам предложил вернуть как только я заикнулся о том, что хочу узнать сколько газа потребляла установка. Ну да Бог с ним, с купчиной – я возвращался в Царицын вместе с Мастерами По Изготовлению Электроламп, Марией (ей, оказалось, почти пятнадцать и есть), Степаном двенадцати лет и двумя их младшими сестрами-погодками, шести и пяти лет от роду. Ладно, дом у меня большой, есть где разместиться. Вот только насчет ртути – вряд ли стоит ее в дом тащить. Да и газа у меня нет.

А еще и мозгов нет. Я же лампочки делать не собирался, из интересу зашел. Но вот когда увидел этих худющих детишек – что-то внутри меня перевернулось. То есть и в Ерзовке дети от ожирения не страдали, но эти… Ну какой из меня этим детишкам получится опекун? Хотя прокормить их я, пожалуй, и смогу, да и то не сам. Дарья лишь тяжело вздохнула, когда я ей "представил" новых жителей дома (ну а куда? больше-то жилья у меня нету!) и пошла готовить куриный суп. Я в какой-то книжке про войну читал, что после голодания людей как раз куриным бульоном отпаивают, потому что организм ничего другого не принимает. У этих ребятишек – принимал, но уж лучше бульон.

А пока я катался за проводами, Никаноров "добыл" для меня подарочек. В тупике за вокзалом давно уже стоял довольно старый паровоз, который руководство железной дороги собиралось отремонтировать и использовать для маневров – и привлеченный на какую-то работенку Василий "свинтил" с него шток поршня: почти метровой длины стальную трубу диаметром в три с половиной дюйма снаружи и два с половиной – внутри. Этот шток был с дефектом, труба снаружи сильно поцарапалась. Но сталь была просто отличная, и Василий этот шток принес имея в виду использовать трубу в качестве цилиндра машинки для пончикового автомата. Правда прежние были бронзовые, и с дюймовым внутренним диаметром цилиндра, но бронза – она ведь сильно мягче стали, и я уже озвучивал идею переделки паровиков.

Но я, увидев эту трубу, представил себе несколько иной двигатель.

Две недели мы с Василием буквально не вылезали из мастерской. Сначала на базе маленького электромотора я соорудил довольно мощный "пылесос", конструкции "имени Винтика и Шпунтика" – в жестяной трубе с двумя жестяными же крышками с дырками, как в старом советском мультфильме. И это чудище стало компрессором для "печки", в которой плавилась бронза (два здоровенных глиняных горшка, сделанных по заказу ерзовскими гончарами). Форму для отливки мы сделали по парафиновой модели, выплавляемую – уж больно деталька была сложная. Но через две недели я торжественно "запрессовал" кувалдой в отливку шестидюймовый отрезок трубы – и у меня в руках оказался цилиндр мотора воздушного охлаждения. Ну, не совсем готовый цилиндр, трое суток было затем потрачено на хонингование (детишки по очереди крутили колесо "качалки", к которой была кое-как приделана моя бошевская дрель), но к двадцатому декабря я приступил к сборке мотора. Головка и картер его были целиком бронзовые, клапана (переточенные из каких-то тоже паровозных), шатун и то, что я решил считать коленвалом – стальные. Для зажигания я лично "изобрел" и изготовил магнето (пришлось как-то участвовать в починке старой "Дружбы", как раз эту штуку и перебирая в качестве "будущего инженера"), ну а свеча у меня была. При ходе поршня в восемь с лишним сантиметров получился объем в четыреста "кубиков", и даже на местном бензине (при степени сжатия меньше пяти) я надеялся получить приличную мощность…

Карбюратор – штука несложная, но она несложная в массовом производстве. А в "наколенном" – очень даже оказывается непростая. Так что для первого своего бензинового мотора мне оказалось гораздо проще сделать "моновпрыск": на притирку одной плунжерной пары "примерно такого размера" ушел всего день. И после обеда двадцать третьего мы с Василием запустили настоящий бензиновый мотор!