Серпомъ по недостаткамъ

Глядя на все это "богатство", я прикидывал, чем из перечисленного можно было бы воспользоваться для резкого подъема собственного благосостояния. Рубль у меня был (и даже почти два), а как раз рубль стоил лист "лопатной" стали размером, как написано, аршин на два. А что? можно вон сколько лопат понаделать! А можно и не только лопат…

Дима подошел к магазину минут через пятнадцать, и донельзя довольный: нужную ему палку он сторговал даже не на лесопилке, а на дровяном торге (где продавались отходы с этой лесопилки), причем всего за семь копеек: кривое двухметровое бревнышко (а, скорее, просто толстую дубовую ветку) он решил обтесать сам. Причем имея в виду воспользоваться моим складным топориком, поскольку его топором только дрова рубить и можно, да и то – плохо. Потом настроение его резко испортилось, но все же после получасовых уговоров он вытащил из-за пазухи семьдесят копеек и я купил в магазине все, что хотел. То есть не что хотел (хотел-то я все и еще немного), а то, без чего обойтись было невозможно: маленькую кувалду и зубило за пятнадцать копеек. Свой рубль я отдал за "лопатный" лист, а остальное потратил на проволоку и небольшой кривой обрезок листа толщиной миллиметров в пять (видимо двухлинейного, насколько я понял текущие "единицы мер и весов").

В результате всю обратную дорогу я был очень доволен жизнью, а Дима, напротив, дулся на меня – за "выброшенные" деньги, на себя – за то, что дал себя уговорить, да и вообще на жизнь беспросветную. А тут еще и дорога подтаяла – так что домой мы вернулись уже в пятом часу.

Дима тут же приступил к обтесыванию бревна. А я, взяв обломки сохи (там как раз одна палка, которой, собственно, земля и пахалась, лопнула), принялся мастерить задуманное. Димин топор как нельзя лучше годился для использования в качестве молотка – достаточно тяжелый, ухватистый – зубило пробивало стальной лист почти насквозь. Ну а дальше все, как обычно: дрелью сверлились дырки, напильником зачищались края… Очень удачно я выторговал за пятак в магазине кусок "трехлинейной" проволоки-катанки длиною около метра – из него получились вполне приличные заклепки. Цена такой оказалась потому что проволокой что-то перевязывали (видимо, железные прутки), так что досталась она мне по цене лома – но мне и распрямить ее недолго было.

Удачно, что не пришлось отвлекаться на готовку – Евдокия к нашему приходу сготовила приличный обед (он же – ужин). Рыбу Колька принес, много – и перекусили мы не только наваристой ухой, но и жареной рыбой. Слегка подгоревшей, но лишь немного, есть можно. Хотя в том, что рыба подгорела, я сам виноват: уезжая в город, отдал свою лопату соседке и велел ей тоже вскопать делянку под огород, ну "чтобы лопата не простаивала". Так-то у большинства крестьян лопаты вовсе деревянные, много не накопаешь – а ей троих детей кормить.

Доводку своей конструкции я продолжил с утра – вечером работу пришлось прервать "на самом интересном месте" просто потому что вменяемого искусственного освещения на селе никакого не было. И к полудню я работу закончил. Как раз к тому самому моменту, когда Дмитрий Васильевич, утерев пот со лба, закончил обтесывать свое бревнышко: дуб – он довольно твердый все же, а палка для сохи требовалась довольно непростая.

– Вот, – довольно сказал он, – теперь только рукоять приделать, железом оббить – и можно будет завтра снова на пахоту отправляться. А ты это что сделал?

– А это – такой, скажем, плуг. Небольшой, как раз, думаю, твоя лошадка его осилит. Сейчас полозья поставлю – и можно будет пробовать. Ты на какую глубину землю пашешь?

Дима задумался.

– Ну, вершка на два, а то и на три, а что?

– Мало это, я тогда поставлю на четыре вершка – ответил я и, отмеряв рулеткой нужное расстояние, просверлил в рукоятке дырку. Затем шпилькой (которую я нарезал из проволочины) закрепил "опорные салазки" на нужной высоте – Все, теперь можно пробовать.

Из листов железа (довольно мягкого, чуть получше легендарной "стали гвоздевой 3", но иначе я бы и не справился) я сварганил (на дубовой болванке) что-то вроде небольшого плуга с отвалом. Из метрового куска доски и двух крепких палок сделал какое-то подобие ручки плуга, а вместо опорных колесиков поставил небольшие салазки, оббитые снизу железными же полосами. Все это было скручено вместе стальными шпильками. Правда "гайки" из того же "лопатного листа" были практически никакие, но навернутые по три штуки с каждой стороны держали они вполне достойно, да и контрились без особых ухищрений. По "старой привычке" плуг я заточил до остроты если не ножа, но уж всяко лучше Диминого топора, и рассчитывал, что вся конструкция должна будет работать вполне прилично. Хотя – вполне возможно – и не очень долго.

Осмотрев мою высокотехнологическую конструкцию, Дима внес рационализаторское предложение, важность которого было сложно переоценить:

– А лошадь как цеплять к этой штуке? – спросил он.