Читаем Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований полностью

Полностью обнажённое тело Беркман находилось на полу спальни перед дверью, но судя по следам крови, женщина подверглась нападению, будучи в кровати. Преступление было очень жестоким и кровавым, убийца использовал для нападения нож с 17-сантиметровым лезвием, который унёс с собою. Женщина, по-видимому, проснулась в самом начале нападения и оказала нападавшему ожесточённое сопротивление. На полностью обнажённом теле убитой остались многочисленные защитные повреждения – на предплечьях обеих рук судмедэксперт описал многочисленные порезы, ладони оказались иссечены лезвием, за которое жертва хваталась руками, ногти были обломаны. Под ногтями убитой осталась кожа убийцы, более того, жертва не только сильно поцарапала лицо нападавшего, но и разорвала ему рот, хотя эта деталь в то время осталась неизвестна. Современная молекулярно-генетическая экспертиза по этому материалу без особых затруднений идентифицировала бы личность преступника, но в конце 1950-х гг. подобной технологии не существовало, и потому упомянутые детали мало что давали следствию.

Убийца нанёс женщине ножевое ранение верхней челюсти, частично разрезав верхнюю губу и нос, а также проникающее ранение в область сердца, повредившее перикард (околосердечную сумку). Женщина не умерла сразу – она сумела переместиться из кровати к двери, ведущей в гостиную, кровавый след на полу отметил её движение ползком. Там, перед раздвижной стеклянной дверью, которую Пнина не смогла открыть, она и умерла. Время наступления смерти судмедэксперт отнёс к 3 часам ночи. Судебно-медицинская экспертиза показала, что женщина была немного пьяна, выпила, возможно, бутылку или две пива. Незадолго до смерти у неё был половой акт, но, по-видимому, добровольный, поскольку специфические травмы отсутствовали.

На кухне была найдена пустая банка из-под пива.

Современная фотография дома №322—324 по Милл-Пойнт-роад в Южном Перте. В доме 12 квартир, Пнина Беркман занимала квартиру на 1-м этаже, окна которой выходили прямо к кустарнику, росшему вдоль дороги. Забор в 1959 г. перед домом отсутствовал. Окно спальни находилось подле крыльца, в комнату легко можно было проникнуть с улицы.

В доме находился 8-летний сын убитой по имени Марк. Ребёнок не пострадал. Мальчик крепко спал и ничего подозрительного не видел и не слышал.

Следов взлома входная дверь и окна не имели. Жертва в момент начала посягательства находилась в кровати. Преступник её не раздевал, по-видимому, женщина имела привычку спать обнажённой. Полиция посчитала, что нападение не было случайным, убийца действовал целенаправленно и хотел убить именно Пнину, а посему этот человек находился с женщиной в каких-то отношениях.

Личная жизнь убитой давала кое-какую пищу для развития такой версии.

Пнина Беркман – урожденная Патрисия Григг (Patricia Grigg) – родилась в июле 1925 г. в Мельбурне, где познакомилась с Гэри Беркманом, эмигрантом из Польши, евреем по национальности. Впоследствии Патрисия вышла за него замуж, и поскольку Беркман придерживался иудейского вероисповедания, Патрисия в 1949 г. перешла в иудаизм, взяв новое имя. Поскольку имя «Пнина» звучало для слуха англоязычного человека необычно, женщина обычно пользовалась именем «Пенни». В 1951г. у Беркманов родился мальчик, получивший имя Марк. Союз, прочем, распался, Гэри в скором времени уехал в Израиль, а Пнина в 1955 г. перебралась за запад Австралии, в Перт.

Она без особых затруднений нашла работу в парфюмерном отделе магазина «David Jones», стала старшим продавцом. На протяжении нескольких лет снимала дом в Недлендсе, юго-западном пригороде Перта. Там она сблизилась с домовладельцами – бездетной супружеской четой – которые очень привязались как к самой Пнине, так и её ребёнку. Узнав, что она хочет переехать в Южный Перт, супруги отговаривали её от этого намерения и даже обещали снизить арендную плату, но Пнина предпочла перебраться в более престижный район.

Пнина Беркман (в девичестве Патрисия Григг).

Пнина была яркой и общительной женщиной, она привлекала к себе внимание мужчин, и у неё время от времени случались романы разной степени серьёзности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Покер лжецов
Покер лжецов

«Покер лжецов» — документальный вариант истории об инвестиционных банках, раскрывающий подоплеку повести Тома Вулфа «Bonfire of the Vanities» («Костер тщеславия»). Льюис описывает головокружительный путь своего героя по торговым площадкам фирмы Salomon Brothers в Лондоне и Нью-Йорке в середине бурных 1980-х годов, когда фирма являлась самым мощным и прибыльным инвестиционным банком мира. История этого пути — от простого стажера к подмастерью-геку и к победному званию «большой хобот» — оказалась забавной и пугающей. Это откровенный, безжалостный и захватывающий дух рассказ об истерической алчности и честолюбии в замкнутом, маниакально одержимом мире рынка облигаций. Эксцессы Уолл-стрит, бывшие центральной темой 80-х годов XX века, нашли точное отражение в «Покере лжецов».

Майкл Льюис

Финансы / Экономика / Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / О бизнесе популярно / Финансы и бизнес / Ценные бумаги