Серия «Доктор Дэвид Хантер»

— Я не хотела пока расстраивать доктора Эвери, но подумала, что вам следует это знать. Мы еще раз просмотрели записи с камер наблюдения госпиталя за тот период времени, когда Йорк звонил доктору Либерману. Вы были правы насчет «скорой».

Она протянула мне вынутую из папки черно-белую фотографию. Это был тот же самый кадр, который я уже видел, с нечеткой фигурой Йорка, переходящего дорогу напротив таксофона. На левом краю снимка был виден капот «скорой». Было сложно сказать точно, но он вполне мог направляться к ней.

— «Скорая» приехала за десять минут до того, как Йорк воспользовался таксофоном, и уехала через семь минут после звонка, — сказала Джейкобсен. — Разглядеть, кто за рулем, мы не смогли, но время совпадает.

— Но почему он выжидал десять минут, прежде чем позвонить?

— Возможно, ему пришлось ждать, пока никого не будет поблизости, а может быть, хотел насладиться моментом. Или собирался с духом. Как бы то ни было, в десять он пошел звонить, потом вернулся и принялся ждать. Доктор Либерман должен был торопиться, так что наверняка вышел бы буквально через несколько минут. Но когда он так и не появился, Йорк подождал еще, прежде чем сообразил, что что-то пошло не так, и убрался оттуда.

Я мысленно прикинул: Йорк нетерпеливо поглядывает на часы, его уверенность постепенно исчезает, жертва так и не появляется. Еще минутку, всего еще одну… А затем, разозленный, уезжает планировать свой следующий шаг.

Джейкобсен достала из папки следующую фотографию. На этой была часть больничной территории, которую я не узнал. В центре кадра «скорая», силуэт смазан в движении.

— Это снято на другом участке дороги за несколько минут до того, как «скорая» свернула к моргу, — пояснила она. — Мы отследили обратный маршрут по камерам слежения. Это совершенно точно та же машина. И это самый лучший снимок, который удалось получить.

Толку от этого снимка было мало. Фотографию максимально увеличили, и она по-прежнему оставалась размытой, как на пленке. Угол обзора не позволял разглядеть, есть ли кто-нибудь в кабине, и, насколько я видел, сама «скорая» тоже ничего особенного собой не представляла. Белая коробка с ярко-оранжевой эмблемой Центральной службы неотложной помощи Восточного Теннесси.

— Почему вы уверены, что это та самая, которую использует Йорк? — спросил я.

— Потому что это не настоящая карета «скорой помощи». Эмблемы выглядят подлинными, но только пока не сравниваешь с настоящими. И не только это. Этой модели минимум пятнадцать лет. Она слишком старая, чтобы все еще быть в ходу.

Я более пристально изучил фотографию. Теперь, когда она об этом упомянула, «скорая» и впрямь казалась старой, но вполне годилась, чтобы обмануть большинство народу. Даже на территории госпиталя. Кто бы стал к ней присматриваться?

Я вернул Джейкобсен снимок.

— Выглядит вполне убедительно.

— Существуют компании, специализирующиеся на продаже подержанных карет «скорой помощи». Йорк мог купить эту старую модель за сущие гроши, а потом перекрасить как надо.

— Вы можете отследить, откуда она?

— Со временем, но я не уверена, будет ли от этого прок. Скорее всего Йорк для ее покупки воспользовался кредиткой одной из своих жертв. А если и нет, то вряд ли нам это поможет сейчас его найти. Он слишком умен для этого.

— А регистрационные номера?

— Мы над этим работаем. На некоторых кадрах номерные знаки видны, но они слишком грязные, чтобы разглядеть. Возможно, замазаны специально, но бока машины тоже грязные. Похоже, он ехал перед этим по проселочной дороге.

Я вспомнил слова Джоша Талбота, когда он определил вид стрекозы найденной в гробу нимфы. «Ну, тогда могу предположить, что тело лежало возле пруда или озера. Скорее всего прямо у кромки воды… Их не просто так зовут коромыслом болотным».

— По крайней мере мы теперь знаем, что искать, — продолжила Джейкобсен, убирая снимки в папку. — И даже без номерных знаков можем распространить описание «скорой». Это хотя бы сузит круг поиска за неимением лучшего.

Но недостаточно. У Йорка было полно времени, чтобы доехать туда, куда он направлялся. Даже если он не покинул границы штата, в Теннесси имелись сотни квадратных миль гор и лесов, где он мог затеряться.

Вместе с Сэм.

Я посмотрел на Джейкобсен и понял, что она думает о том же. Ни один из нас ничего не сказал вслух, но мы друг друга поняли. Слишком поздно. Хотя это было совершенно неуместно, я вдруг осознал, насколько близко друг к другу мы с ней стоим, и уловил сквозь легкий аромат духов запах ее тела после долгого дня. И внезапно возникшая неловкость сказала мне, что она тоже это осознала.

— Я, пожалуй, вернусь к Полу, — сказал я, отодвигаясь.

Она кивнула, но прежде, чем кто-нибудь из нас успел еще что-то сказать, дверь кухни распахнулась и вошел Гарднер. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять, что что-то произошло.

— Где доктор Эвери? — спросил он у Джейкобсен, словно меня тут и не было.

— В гостиной.