Сергей Михалков

Однажды где-то под кустом
Свалила Зайца лихорадка.
Болеть, известно, как не сладко:
То бьет озноб его, то пот с него ручьем.
Он бредит в забытьи, зовет кого-то в страхе…
Случилось на него наткнуться Черепахе.
Вот Заяц к ней: «Голубушка… воды…
Кружится голова… Нет сил моих подняться,
А тут рукой подать — пруды!»
Как Черепахе было отказаться?..
Вот минул час, за ним пошел другой,
За третьим начало смеркаться —
Все Черепаху ждет Косой.
Все нет и нет ее. И стал больной ругаться:
«Вот чертов гребешок! Вот костяная дочь!
Попутал бес просить тебя помочь!
Куда же ты запропастилась?
Глоток воды, поди, уж сутки жду…»
«Ты что ругаешься?» — Трава зашевелилась.
«Ну, наконец пришла, — вздохнул больной. —
Явилась!»
«Да нет. Косой, еще туда-а иду…»

Я многих черепах имею здесь в виду.
Нам помощь скорая подчас нужна в делах.
Но горе, коль она в руках
У черепах!

Лев и муха

Раз Мухе довелось позавтракать со Львом
От одного куска и за одним столом.
Вот Муха досыта наелась.
Напилась,
Собралась улетать, да, видно, расхотелось
(На Львином ухе солнышком пригрелась).
Осталась на обед, а там… и прижилась.
В недолгом времени пошла молва,
Распространяться стали слухи
(Их разносили те же мухи!).
Что Муха-де живет советницей у Льва,
Что в ней
Гроза зверей
Души не чает.
Случись по делу отлучиться ей,
Так он уж загодя скучает —
Не ест, не пьет
И сам завел такой обычай:
Когда уходит на добычу.
То Муху он с собой берет,
А раз она сидит на Львином ухе.
То может нажужжать, что в голову взбредет!..
Ну, как тут не бояться Мухи?..
А Льву и невдомек, что Муха так сильна.
Что перед ней все лезут вон из кожи
И что она
В его прихожей
Делами Львиными подчас вершит одна!

У нашей басни цель: бороться против зла.
Так вот бы хорошо, когда б для пользы дела
Моя мораль до львов дошла
И некоторых мух легонечко задела —
За дело!

Пегас и поэт

В глухой, полночный час
Один Поэт стал призывать Пегаса.
Услышал этот зов Пегас
И прискакал с Парнаса.
«Послушай, добрый конь, — сказал ему Поэт, —
Ты служишь мне немало лет,
А толку от тебя, я вижу, нет и нет:
Что я ни напишу, за все меня ругают.
Ни песен не поют, ни сказок не читают.
В чем дело? В чем секрет?»
«Изволь, — сказал Пегас. — Меня манит полет.
Безудержный галоп за мыслью вдохновенной!
Я Пушкина знавал. Вот был ездок отменный!
Как вспомню я о нем, так, право, дрожь берет!
А ты свои стишки строчишь в часы досуга
И вот уже который год
Садишься на меня все задом наперед
И все рысцой трусишь на мне по кругу!
Ну что ж, поехали? Уж солнышко встает».

На днях прочел стихов две толстые тетрадки, —
Как видно, наш Поэт не изменил посадки!

Руки