Сердцу не прикажешь

- Помешанный! – хрипло ржёт тот и на время про меня забывает. – Вот за что тебя уважаю, очкастый! Даже не боишься меня!

- Чего тебя бояться, баклан? – стреляет в него обиженным взглядом друг, попутно прощупывая мне живот. – Сам лично тебе органы перешивал! Знаю куда нажать нужно!

- Помню всё, Баран! – смягчается Алик, демонстрируя косую улыбку. – По гроб обязан!

- Уйди, не мешай! – отгоняет его от меня.

Закрываю глаза. Лучше слушать перепалки друзей, чем сейчас созерцать ублюдка Кузнеца.

Но увы. Интуиция подсказывает, что меня уже ждут.

- Организуй мне охрану по проходу. К машине не надо, там уже приставлены. – жёстким голосом кидаю Разину, показывая, что всеми своими упрёками может подавиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Твоя жизнь, не моя! – на мгновение задерживается он возле двери, а потом щёлкнув челюстью, покидает комнату также резко, как и вошёл.

* * *

Как я и думал, Кузнец не упустит своего. Стоило моей машине тронуться с места, за нами последовал хвост. Послав сигнал охране дома, я дал команду усилить бдительность. Там находится моя самая большая ценность. В случае налёта пусть стоят стеной, трупами лягут, но к малыхе моей никого не подпустят.

- Уводи его в другую сторону. – обращаюсь к водителю. – Если что, петляй.

- Хорошо. – напрягаются его руки на руле.

- Надо было тебе с Разиным остаться. – сожалею, что послушался и взял Баранова с собой.

- Я тебе уже сказал, что не оставлю тебя! – отбивается он от моего убеждающего взгляда. – Куда ты с разрывом мышцы собрался, Богдан? Мне нужно, чтобы ты хотя бы до утра дотянул, если не хочешь сразу в больницу!

- На это нет времени, ты же видишь. – парирую я.

- И что? – меж его бровей появляется глубокая морщина. - Теперь всю ночь в догонялки будем играть? Остановись! Выясни что он хочет!

- Так и сделаю. Но подальше от дома и...ммм… - сжимаюсь от резкого прострела в боку.

- Во-о-от! – ругается друг, не давая мне резко согнуться. – Тебя даже обезболивающее не берёт! Бой закончился, а всё равно грудь колесом! На какие ещё подвиги потянет? Рембо недоделанный! – бурча под нос, быстро намазывает мне мазь на рёбра и грудную мышцу. – Дыши ровно!

- Едем ещё пять минут и останавливай на обочине. – распоряжаюсь я и по рации сообщаю конвою, что пора принять полную боевую готовность.

В обозначенное время расслабляюсь по максимуму, чтобы притупить боль. Если будет схватка, я должен быть в строю.

- Богдан Дмитриевич? – спрашивает водитель.

- Добро. – разрешаю тормозить.

Приказываю Баранову сидеть в машине и выбираюсь наружу. Моя охрана выходит следом.

С насмешкой наблюдаю, как останавливается передо мной тачка Кузнеца.

- Я ожидал лучшего, Богдан! Растерял ты форму, старина! – выползает ужом на улицу, а вместе с ним и четверо отморозков.

- Ближе к делу, Павел. – сцепляемся с ним ожесточёнными взглядами. – А то я теряюсь в догадках, зачем ты прилип к моей заднице.

- О как! – ухмыляется говнюк, подбираясь ближе, хоть и видит позади меня вооружённых ребят. - А я на радушный приём рассчитывал! А мне тут и не рады, оказывается!

- Даю тебе ещё одну попытку.

Подходит вплотную. Глаза в глаза. Всё те же, на дне которых клубится чернота. С годами её стало ещё больше. В его семнадцать лет были только зачатки ненависти ко всему миру, сейчас это уже идёт впереди него. От того, что внутри, не спрячешься. До костей прогнил сволочь. Ожидаемо. Кровь Арсена на его руках разъела парню душу. А сколько ещё после было убиенных? Исподтишка, со спины, а может, уже и смотря в лицо…

- Твоя взяла, Липатов! Раскусил меня!! – и пальцем корявым перед моим носом машет.

Чувствую, как наматываются мои нервы. Спокойствие тонет в пучине ярости.

- Чего ты хочешь, Кузнецов? – пробегаюсь внимательным взглядом по тем изменениям, что коснулись его за эти годы.

Торчок. Употребляет. И очевидно, много. От одарённого спортсмена остаётся уже очень мало. Искусственные мышцы. Сожрёт самого себя, все силы, всё здоровье, и всё оставшееся время.

Слишком просто для него. Даже гуманно для такой твари как он. Потому что не поймёт за что, не вспомнит, не пожалеет о том дне, когда обрёл себе врага.

Это я буду решать когда и как больно. Так легко он не отделается. Мёртвым он мне бесполезен.

- Ну хорошо, введу тебя в курс дела! – глупо улыбается, чувствуя себя королём положения. – Я тут подумал… знаешь что я хочу? А почему бы нам с тобой не выйти на ринг, Богдан?

- Вызываешь на поединок?

- Да! Я когда-то сам отказал тебе, я помню!! – сам себе кивает. – С тех пор всё поменялось! Пора бы уже одному смириться с проигранной войной!

- Когда?

Вызов принят.

- Две с половиной недели тебе на восстановление и выходим на честный равный бой!

- Ты знаешь что такое честность, Кузнецов? – высекаю ледяным голосом.

- Нет! – ослепляет меня адским пламенем в глазах.

Сцепляю зубы, чтобы подавить скачок агрессии. Сильно кроет.

- Но я могу постараться, если и ты будешь себя хорошо вести! – тянет он в своей издевательской манере.