Сердцеед

Ее глаза отметили традиционный синий костюм, типично английский цвет лица, розоватые щеки и прическу под ежик, которая была либо наследием 60-х годов, либо его сумасбродным прорывом в сегодняшний авангард. Рот Тэппинга оставался, по-видимому, всегда полуоткрытым, а губы в любой момент готовы были расплыться в улыбке. Взгляд Виктории на мгновение выхватил и широкое золотое обручальное кольцо на безымянном пальце: его Пэгги либо не заметила, либо в силу своего взбалмошного характера посчитала своеобразным вызовом.

— Не стоит извиняться, — вежливо ответил Тэппинг. — Я все понимаю.

— Сегодня вечером мы проведем сеанс! — заявила Пэгги как о чем-то само собой разумеющемся. — Мы как раз сейчас это обсуждали.

Виктория в изумлении подняла бровь:

— Что проведете?

— Будем вызывать души умерших, — разъяснила Пэгги, посмотрев на нее сквозь бокал с виски. — Вас это интересует?

— Вообще-то нет, — ответила Виктория, надеясь, что гость не станет составлять мнение обо всех домочадцах по вздорности одного из них. — Но как возникла эта идея?

— Фактически я сам напросился, — жизнерадостно признался Тэппинг. — Я попросил мисс Гливи рассказать мне все об этом примечательном месте, и она…

— И мы решили провести спиритический сеанс, чтобы узнать еще больше, — докончила, поправив его, Пэгги.

— Я в этом не буду участвовать, — отказалась Виктория. — К тому же уверена, что как только мистер О'Хари вернется, он захочет обсудить с нашим гостем дела.

— Если вернется, — пожала плечами Пэгги.

— А почему он может не вернуться?

— Пятноу только что говорила с ним по телефону. Сегодняшнюю ночь он проведет вне дома.

Как бы ни хотела Виктория взять поднос с едой и уйти в свою комнату, она чувствовала себя обязанной оставаться рядом с Тэппингом, которого Пэгги уже избрала своей очередной жертвой. Хотя адвокат мог и сам позаботиться о себе, тем не менее, Викторию беспокоило то, что за общительностью Пэгги кроются более мрачные мотивы, чем просто стремление заполучить адвоката в свою постель.

Сидя по другую от Тэппинга сторону стола, Виктория намеренно спросила адвоката о его жене, оставшейся в Лондоне.

Рот Тэппинга расплылся в улыбке.

— Она чувствует себя блестяще! — ответил он. — В начале марта мы ожидаем прибавления семейства.

Это сообщение удивило Викторию, поскольку ее трансатлантическая связь с этим человеком очень мало способствовала информации о нем.

— Так значит, у вас будет ребенок? Я и не знала об этом!

— Мои поздравления! — подняла в его честь бокал Дебора, сидевшая рядом с Сином Майклом. — А вы знаете о том, что вас ожидает?

— Мелисса знает, — признался Тэппинг. — Но она хитра как лиса и меня не просвещает. — Его слова вызвали всеобщий восторг.

— Так значит, вы один из тех самых современных отцов? — спросил Син Майкл, сделав ударение на слове «современных».

— Простите, не совсем понял.

— Я имею в виду все, что касается родовых мук и самих родов, — откровенно разъяснил Син Майкл. — Не лучше ли вам быть там и помочь принять этот кровавый комок?

— Ну, право же, дорогой… — осуждающе сказала Дебора.

Вопрос на мгновение вывел Тэппинга из равновесия, но он взял себя в руки и ответил, что когда настанет время, к Мелиссе приедет из Линмуса ее старшая сестра.

— Боюсь, что там я только расхнычусь, — сказал он, вытирая рот салфеткой. — Но я пою ему.

— Поете?! — переспросила озадаченная Виктория.

— Говорят, дети в утробе матери способны усваивать удивительные вещи, — ответил Тэппинг. — Мы с Мелиссой прочли об этом массу статей в ваших американских журналах.

— И что же вы поете? — спросила гостя Виктория. Румянец смущения проступил на лице Тэппинга.

— Я знаю все песни из «Оливера», — ответил он. — Может быть, я и не слишком хорошо их пою, но вкладываю в них всю душу.

— А я боялся, что вы сравните себя с Барри Манилоу или Кении Роджерсом, — заметил Син Майкл.

— Мне кажется, вы очень чувствительный человек, — томно сказала Пэгги, положив руку на запястье Тэппинга. — Мне в мужчинах это очень нравится.

Виктория старалась не смотреть на Дебору: она знала, что встретившись глазами, они не смогут удержаться от смеха.

— Кому, к черту, это нужно? — недовольно спросил Син Майкл сестру, когда они после обеда перешли в комнату на первом этаже, бывшую некогда молельней замка.

После того как из нее убрали церковную утварь и алтарь, перед которым молились сэр Патрик и его предки, она превратилась в семейную читальню и игровую комнату. Однако то, что Пэгги использовала именно ее для контактов с духами, Виктории казалось более чем странным.

— Ночь созрела для контактов, — коротко сообщила Пэгги, — Сегодня полнолуние.

— На улице буря и никакой луны нет, — возразил Син Майкл. — Ты хоть смотрела на небо?

— Она там, где ей положено, — лукаво возразила Пэгги, доставая из жертвенника два подсвечника.

В кресле в углу комнаты сидел Нилли, спокойно предававшийся раздумьям. Он оторвался от книги, чтобы посмотреть на нарушивших его уединение.

— Может, попробуете? — подтолкнула Дебора Викторию.

— Я в этом ничего не понимаю, — ответила Виктория, наблюдавшая за тем, как Пэгги зажигает свечи на столе для игр.