Сердце зимы

– Я задумал разгрузить свои ноги, – как можно небрежнее сказал Мэт. С виду Ноэл казался безобидным. Если верить Гарнану, Ноэл перед сном потчевал «красноруких» байками, которые солдаты слушали, развесив уши, даже историйку о некоем месте с названием Шибоуйя, где-то за Айильской Пустыней. Там, мол, у обладающих способностью направлять Силу женщин – татуированные лица, к смерти приговаривают за три сотни преступлений, а под горами живут великаны, люди выше огир, с лицами на животе. Ноэл уверял, что сам там побывал. Вряд ли человек, утверждающий подобное, может быть опасен. С другой стороны, однажды Мэт видел, как тот управлялся с длинными кинжалами, которые носил под курткой, и тогда назвать Ноэла безобидным ни у кого не повернулся бы язык. Ловкость обращения с оружием говорила, что Ноэлу не привыкать его использовать. – Если задумаю еще что-то, про тебя не забуду.

Ноэл, по-прежнему улыбаясь, постучал узловатым пальцем по своему длинному носу.

– Вы мне все еще не доверяете. Вполне понятно. Но если бы я желал вам зла, все, что мне нужно было сделать, это отойти в сторонку в том переулке. У вас в глазах такое выражение... Я видел, как замышляют свои планы и великие люди, и злодеи, с душой чернее Бездны Рока. В облике человека, когда он обдумывает опасные планы, но не хочет, чтобы о них знали другие, всегда появляется нечто такое...

– Да ничего такого, просто глаза уставшие, – засмеялся Мэт, опираясь на посох. Великие люди замышляют планы? Старик, верно, их видел в той Шибоуйе, в компании с великанами. – Я очень благодарен за переулок, ты же знаешь. Если могу еще что-то для тебя сделать, скажи. Ну, а сейчас мне нужна горячая ванна.

– А этот голам кровь пьет? – спросил Ноэл, схватив Мэта за рукав, когда тот зашагал было дальше.

О Свет, зря, очень зря брякнул он это слово там, где его услышал старик. Как хотелось бы Мэту, чтобы Бергитте не рассказывала ему об этой твари.

– А почему ты спрашиваешь?

Голамы питаются кровью. Ничего другого они не едят.

– Прошлой ночью нашли еще одного человека с вырванным горлом. И крови почти нет ни на постели, ни в убитом. Разве я не говорил? Нашли его в гостинице у Молдайнских Ворот. Если эта тварь и покидала город, то она вернулась. – Глядя за спину Мэта, Ноэл отвесил кому-то низкий, изысканный поклон. – Если передумаете, я всегда готов, – выпрямившись сказал он, понизив голос.

Старик поспешил прочь, а Мэт оглянулся через плечо. Под одним из золоченых высоких светильников стояла Туон, наблюдая за ним сквозь свою вуаль. Во всяком случае, глядя на него. Как всегда, стоило только Мэту ее заметить, Туон повернулась и плавной походкой двинулась по коридору, тихо шурша плиссированными юбками. Сегодня с ней никого не было.

Второй раз за день Мэт содрогнулся. Какая жалость, что девчонка не убралась вместе с Сюрот и Тайлин. Конечно, когда дают каравай хлеба, не стоит жаловаться, что крошек не хватает; только вот когда на человека столько всего разом свалилось – и Айз Седай с Шончан, и выслеживающий его голам, и старик, повсюду сующий нос, да еще и тощая пигалица вечно пялится, – поневоле от тени шарахаться станешь, все что угодно пугалом покажется. Пожалуй, не стоит терять время на то, чтобы парить ногу.

Мэт почувствовал себя лучше, послав Лопина принести из чулана с игрушками Беслана свою оставшуюся одежду. И отправив Нерима на поиски Джуилина. Нога по-прежнему горела как в огне, и при каждом шаге ее пронзала боль, но если он не хочет терять времени, можно чуток потерпеть и поторопиться. Ему хотелось убраться из Эбу Дар до возвращения Тайлин, а значит, у него десять дней. Для верности лучше считать, что даже меньше.

Когда ловец воров просунул голову в дверь спальни, Мэт разглядывал свое отражение в высоком зеркале Тайлин. Красное одеяние было засунуто подальше в гардероб со всеми прочими безвкусно-петушиными тряпками, что она ему дарила. Может, какой из этих костюмов сгодится очередному «любимцу» Тайлин. Куртка, которую сейчас надел Мэт, была самой скромной из тех, что у него были, из тонкой синей шерсти без всякой вышивки. Такую куртку мужчина может носить с гордостью, и никто не станет на него пялиться. Достойная куртка.

– Может, немножко кружев, – пробормотал Мэт, проведя пальцем по вороту рубашки. – Совсем немного.

Если подумать, куртка была совсем уж скромной. До унылости.

– Я в кружевах не разбираюсь, – сказал Джуилин. – Ты за этим меня звал?

– Нет, конечно. Что ты ухмыляешься? – Джуилин не просто ухмылялся; рот у него растянулся от уха от уха.

– Я просто счастлив. Сюрот нету, я и счастлив. Если ты хотел меня спросить не о кружевах, тогда о чем?

Кровь и проклятый пепел! Должно быть, женщина, к которой он неравнодушен, – одна из да’ковале Сюрот! Из тех, которых она оставила. Наверняка у него нет иной причины радоваться отъезду Сюрот, а тем более быть на вершине счастья. И он хочет увести ту, которая считается собственностью! Правда, это преступление, возможно, не такое и страшное по сравнению с уводом парочки дамани.