Сердце шипов

– И теперь всякий раз, когда я смотрю на тебя, мне кажется, что я вижу его, моего друга, такого же оруженосца. У тебя его темные волосы, зеленые глаза, манера выпячивать подбородок, если ты упрямишься.

Никто никогда не говорил мне этого. Может, потому что во дворце было не так много людей, знавших отца мальчишкой.

– Я… правда?

– Однозначно, – твердо кивнул папа. – Он превратился в стойкого воина, которого все помнят, в шестнадцать. Даже твоя мать не знает, каким он был в детстве, они познакомились, лишь когда ему стукнуло семнадцать. Но я смотрю на тебя – и вот же он. Я вижу в тебе и другие его качества, Мири. Его храбрость, ум, честность. И это наполняет меня гордостью и одновременно разбивает мне сердце.

Слезы перестали течь ручьями, щеки запылали. Слышать похвалу не за что-то типичное для девчонок – послушание, исполнительность или красоту – было непривычно. Я промокнула глаза.

– Я не хотела огорчать маму или тебя, папа.

– И поэтому ты пришла сюда одна. Тут ты прячешься, когда тебе нужно поплакать, я понимаю. – Он продолжал гладить меня по волосам. – Я заметил, что тебя нет в комнате, как обычно, когда ты читаешь или занимаешься перед ужином. Я хотел сказать, что ты не одинока в тоске по нему, и пошел тебя искать. Дженивер всегда приходил сюда, когда был расстроен, злился или грустил.

Мне открывалась совершенно новая, неведомая прежде сторона отца, и я жаждала услышать еще.

Папа взял меня за подбородок, заставил приподнять лицо, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Я знаю, тебе сейчас очень тяжело, но ты отлично справляешься. Не дуешься, потому что я не смог сделать тебя принцессой, не ревнуешь к малышке-сестре, не возражаешь, что я занял место Дженивера рядом с твоей матерью. Поэтому сейчас я кое-что тебе пообещаю. Когда пройдут крестины, мы с тобой будем проводить больше времени вместе, и я расскажу тебе, каким был Дженивер в твоем возрасте. Все, что знаю и помню. И еще: чему бы ты ни хотела научиться, я найду тебе учителей. Я хочу, чтобы ты расцвела. Будь как Дженивер, Мириам. Будь той, кем пожелаешь, даже если для этого придется выбираться из странных ситуаций или попробовать то, что тебя пугает.

Наверное, последние слова должны были меня напугать. Но… не напугали. От них стало легче на сердце, и я воспряла духом. А еще слова папы меня взволновали.

Он расскажет мне все о моем отце. И поддержит меня в любом начинании. Большинство девчонок никогда не слышат такого от кровного родителя, не то что от отчима.

– Полегчало? – спросил он, и я кивнула. – Вот и хорошо. Пройдем у фонтана, умоешься, и никто не узнает, что ты плакала. А потом позовем твою маму и все вместе отправимся на ужин, чтобы все увидели: неважно, какой у тебя титул, ты все равно моя дочь.

Глава 2

Присутствие светлых фей в королевстве означало: когда бы вы ни планировали большое событие, можно рассчитывать на идеальную погоду. По правде говоря, даже темные феи не допустили бы дождя там, куда их пригласили, – да, они любили устрашающе появиться с громом и молниями, но, как и простые люди, не желали промокнуть под ливнем. Казалось бы, можно наслать непогоду и не прийти, но ведь там будут все соперники, а если на них хлынет дождь, они начнут распускать сплетни или устраивать распри.

Борьба между феями куда страшнее, чем между людьми, потому что феи живут очень долго и способны затаить злобу на века. У папы даже был отдельный секретарь с двумя помощниками, которые отслеживали все сплетни о феях и то, кто с кем враждует. Ну, по крайней мере то, что удавалось узнать. Простолюдинам такие вещи не нужны. А вот если кто-то рангом выше рыцаря не знает о неприязни между темными феями, с которыми может столкнуться, он рискует их оскорбить и тем самым дозволить им устроить любую пакость. И, конечно, они нашлют на него или его ближайших родственников что-то страшное.

В общем, отличная погода не только на сами крестины, но еще на несколько дней до и после была нам гарантирована. Значит, мы могли пригласить гораздо больше народу, чем вмещал дворец, – и разбить для них лагерь на огромном лугу перед главными воротами, не опасаясь, что их пребывание омрачит ужасная погода.

Я уже видела из окна своей комнаты причудливые шатры. А вчера прогулялась между ними, и, поверьте, они просто роскошны. Ковры под ногами, хитроумная складная мебель, повсюду подушки, толпы слуг – все, что только можно пожелать. Честно говоря, гостям здесь было куда просторнее и, наверное, комфортнее, чем тем, кому выпала честь ютиться в крошечных покоях дворца. С высоты пятого этажа все это казалось грибным полем – сплошные шляпки шатров.

– Моя госпожа, – процедила Белинда ледяным тоном, который означал, что она уже по-настоящему мной недовольна. – Вы не одеты. Вы не фея, вы не можете разгуливать в одной кисее.

– На мне все, кроме верхнего платья, и я жду служанок, – честно ответила я и с сожалением отошла от окна. Белинде не нравилось, что я высовываюсь из него в сорочке. Не то чтобы кто-нибудь мог меня увидеть; окно узкое, никто даже не поймет, мальчик я или девочка.