Сердце пополам… или нет?

Когда Аслану исполнился годик, они совсем отдалились друг от друга. Муслим не заходил к ней в спальню ни разу после рождения ребенка. Амина понимала, что у него кто-то есть, но от этого ей было только легче. Девушка не любила мужа, и ей было все равно, где он и что с ним. Всю свою любовь она отдавала малышу, просто до сумасшествия обожая его.

В один из осенних дней Муслим позвал Амину в зал поговорить. Он устроился в кресле и, не глядя ей в глаза, безразличным голосом произнес:

– Амина, думаю, ты понимаешь, что я хочу тебе сказать?

– Нет. Не понимаю, – ответила девушка, хотя прекрасно знала, о чем будет разговор.

– Ты видишь, что дома я бываю пять-шесть дней в месяц! И тому есть причины. Я не хочу водить тебя за нос… Думаю, будет правильно и честно, если я освобожу тебя от своего общества в качестве мужа…

– Я приму любое твое решение! Только прошу, не забирай у меня Аслана!

Амина в душе даже радовалась. Ей никто не нужен был, кроме сына, и она была уверена, что Муслим не станет забирать его, несмотря на то, что у чеченцев так принято.

– Ребенок останется с тобой. Я просто буду иногда брать его с собой, когда он подрастет. К родителям.

Муслим замолчал и о чем-то задумался. Амина не проронила ни звука, ожидая, что он скажет дальше.

Наконец он решился:

– У меня в Бельгии есть женщина… Я переезжаю туда жить. Работа там. Квартиру оставляю тебе. Деньги буду присылать. Ни о чем не беспокойся. Если замуж выйдешь, я не против. Но деньги уже не буду давать. Я мог бы…

– Я знаю, Муслим! – перебила его Амина. – И я благодарна тебе! Так действительно будет лучше. Не надо себя мучить!

Муслим кивнул.

На следующий день он собрал вещи и уехал. Амина осталась с двухлетним Асланом в трехкомнатной квартире на Кутузовском проспекте. Муслим поступил, в принципе, благородно, если, конечно, это слово уместно в данной ситуации. Да, он сделал это больше для своего удобства, нежели ради Амины, но все же оставил ей квартиру и, самое главное – не забрал сына. После развода Муслим появлялся раз в месяц. Приедет, поиграет с Асланом, выпьет чаю, оставит деньги и уедет. Пару раз он забирал сына, отвозил к своей маме на неделю-две и привозил назад с кучей подарков. Потом появляться стал реже. Раз в три месяца, раз в полгода.

Амине вполне хватало денег, которые ей давал Муслим, тем не менее отец распорядился, чтобы она официально числилась сотрудницей его банка и получала зарплату. На работу Амина, естественно, не ходила и почти все свое время посвящала Аслану. Иногда мальчик по нескольку дней гостил у бабушки, где ему было веселее, чем дома: туда приходили дети двоюродных братьев Амины и ее сестры Хавы.

И вот снова беда пришла в их дом – у отца случился инсульт. После смерти сына Магомед Умарович, конечно, сильно сдал и делами занимался намного реже. Управление банком взяли на себя его племянники, Тимур и Руслан. Когда мужчину положили в больницу, Амина оставила Аслана у мамы и посвятила себя заботам об отце.

Сегодня нужно было решить с врачом вопрос о переводе отца в реабилитационный центр. Амина быстро собралась, совершила намаз и вышла из дома. У подъезда стоял красивый белый автомобиль – год назад отец подарил ей новый дорогой «Мерседес». Она с удовольствием ездила за рулем, и ее это очень успокаивало.

Через полчаса девушка припарковалась около института Бурденко. Она поднялась на четвертый этаж и подошла к больничной палате. Медсестра, нанятая для ухода за Магомедом Умаровичем, сидела на диване и читала журнал.

– Привет, Ира! Как он? – сразу спросила Амина.

– Все хорошо! Поел, сейчас спит. Я вышла, чтоб не мешать ему.

– Ясно! А врачи были уже?

– Да, обход был полчаса назад. Доктор Фальковский вас спрашивал. Сказал, чтобы зашли к нему.

– Ага… Хорошо. Я тогда пойду к нему. Вернусь – как раз папа проснется.

Оказалось, что врач ушел на обход в отделение нейротравматологии двумя этажами выше, и Амина направилась туда. Поднимаясь по лестнице, она столкнулась со светлым зеленоглазым парнем, лицо которого показалось ей знакомым. Он тоже посмотрел ей в глаза, очевидно, узнал ее. Амина же не могла вспомнить, где она его видела. Высокий симпатичный русский парень был одет, как современный кавказец – в дорогие джинсы, яркую футболку и модные остроносые туфли. Он внимательно глядел на нее, но у Амины не было времени вспоминать, кто это, и она поспешила дальше.

Девушка остановилась в коридоре. Двери в палаты были открыты, и было слышно, как в одной из них несколько врачей что-то обсуждают. Дождавшись, пока они выйдут, Амина подошла к мужчине лет шестидесяти в белом халате с большим носом и в очках.

– Семен Леонидович, здравствуйте!

Завотделением посмотрел на нее, коротко улыбнулся и ответил:

– Да, да… Здравствуйте, Амина! Поговорим сейчас… Подождите немного, обход закончим.

– Конечно!

Через пять минут доктор подошел к ней.

– Что касается реабилитации, хочу сказать следующее: начинайте договариваться с больницей. Через неделю можно будет перевозить пациента туда.

– А раньше нельзя? – огорчилась девушка.