Сердце Моего Монстра

Мы оба замираем, когда наши похитители входят внутрь.

Я уже видела бабушку раньше, с ее замкнутым выражением лица и устрашающей тростью, но двое других, которые ее сопровождают, — сюрприз.

Моя челюсть почти падает на пол, когда они трое останавливаются на безопасном расстоянии от нас.

Бабушка стоит посередине и стучит тростью по земле, явно требуя внимания, но я не смогла бы смотреть на нее, даже если бы захотела.

Мое внимание захвачено двумя другими.

Один из них — дядя Альберт, и хотя это предсказуемо, третий человек — нет.

Даже Виктор прищуривается, глядя на нее несмотря на то, что все еще ерзает на стуле.

Человек, который смотрит на нас сверху вниз с самодовольным взглядом — не кто иная, как Юлия.

Она выглядит так же элегантно, как всегда, в темно-красном платье и черных дизайнерских туфлях на каблуках. Ее золотистые волосы собраны во французский пучок, а руки скрещены на груди.

— Что за... — я замолкаю, не находя слов. Что я должна спросить в подобной ситуации?

— Я разочарован в тебе, Саша, — голос дяди разносится в воздухе и бьет меня по лицу. — Я действительно хотел дать тебе еще один шанс, но ты пошла дальше и решила остаться с человеком, который убил твою семью.

Мои губы дрожат.

— Я... не верю, что он это сделал, и я не видела никаких доказательств, которые убеждали бы меня в обратном.

Подходит бабушка, замахивается тростью и бьет меня ею по животу. То чувство ужаса, которое я испытала, когда за нами гнались, возвращается с удвоенной силой.

Мой малыш.

— Наглая девчонка! Твой отец, должно быть, переворачивается в гробу из-за того, что у него такая дочь, как ты.

— Мой отец не был таким бессердечным, как ты, — я пристально смотрю на нее, а затем на дядю. — Что здесь делает Юля?

— Я союзник, — отвечает женщина, ее нос почти достает до неба. — Поскольку у нас один и тот же враг, имеет смысл только объединить наши силы.

— Если ты думаешь, что Кирилл попадется на твои уловки...

— Он уже в пути, — обрывает меня дядя. — Похоже, у нас все это время была его слабость. Ты.

Мой позвоночник выпрямляется, и на ум приходят возможные последующие события.

Они похитили нас, чтобы заставить Кирилла прийти одного, и когда он это сделает, они убьют его.

У меня есть надежда, что он знает, что это ловушка, и не придет. Или, по крайней мере, приведет подкрепление.

Конечно, он поймет, что идет прямо к своей смерти.

Верно?

— Как только этот дьявол умрет, — говорит Юлия. — Костя будет новым паханом.

— И Антон будет освобожден и вернется на свое законное место главы семьи, — говорит бабушка. Ее голос звучит тише, и при ближайшем рассмотрении она выглядит намного старше, как будто ветры времени дули ей в лицо.

Мои мысли постоянно возвращаются к тому факту, что они планируют убить Кирилла, и если они это сделают...

Нет.

Я отказываюсь думать о такой возможности. Никто не сможет убить Кирилла.

Никто.

Я встречаю злобный взгляд бабушки своим собственным.

— Вы когда-нибудь думали, что Антон не заинтересован в руководстве семейным теневым бизнесом? Может быть, он думает о другой жизни, кроме долга, ненужных драм и войн.

— Чепуха. Антон знает свою роль, и он примет ее с гордостью, в отличие от определенного предателя среди нас.

— Предатель? Предатель теперь я? — недоверчиво спрашиваю я. — Последние шесть лет я жила как мужчина только для того, чтобы быть марионеткой для семьи, которая никогда не ценила меня и не давала мне почувствовать, что я принадлежу к ней. Я пожертвовала собой и своей личностью, чтобы защитить тебя, но ты все равно никогда не давала мне почувствовать себя членом этой чертовой семьи. Знаете, кто это сделал? Кирилл! Он безоговорочно сделал меня своей семьей только потому, что я попросила, и если ты думаешь, что я позволю тебе убить его, не имея доказательств, то ты бредишь.

— Ты здесь единственная кто бредит, — говорит мой дядя. — Ты больше не можешь остановить нас, Саша. Вот почему ты привязана к этому стулу.

— Мы позаботимся о том, чтобы ты увидела, как его убивают прямо у тебя на глазах, — добавляет Юлия.

— Он твой сын!

— Я никогда не считала этого дьявола своим сыном. Он просто бельмо на глазу, напоминающее о его гребаном отце. Как только я избавлюсь от него, то, наконец, перестану видеть Романа в его чертовом лице.

— Перестань так говорить! Он не имеет никакого отношения к тому, что сделал его отец, и Карина тоже.

— Я избавлюсь от них обоих по очереди.

Тут до меня доходит, и я переключаю свое внимание на дядю Альберта.

— Когда ты сказал, что у тебя есть источник, который рассказал тебе о том, кто устроил резню, и который сказал, что Кирилл был вдохновителем, ты случайно не имел в виду Юлию?

Он кивает.

— Мы обмениваемся информацией в течение нескольких лет.

— Ты не можешь говорить это всерьез. Ты только что слышал ее. Все, чего она когда-либо хотела, это избавиться от Романа и Кирилла. Она годами отравляла своего мужа, чтобы его здоровье ухудшилось, и, в конце концов, он умер. Она лжет, чтобы иметь возможность убить Кирилла.

— Она слышала, как Роман и Кирилл говорили об этом плане прямо перед тем, как он завербовался в армию.