Сердце Арронтара. Две судьбы

В питомнике было не очень светло, но сравнительно чисто. В отдельных клетках сидели несколько взрослых хати – видимо, их готовили к вязке. Половозрелых собак всегда на какое-то время забирали у хозяев – сначала для вязки, потом, в случае с суками, для родов и ухода за щенками.

– В-в-вот, – смотритель провёл Нарро мимо клеток со взрослыми хати, которые не издавали ни звука, только смотрели на Вожака. – Т-т-тут у нас щеночки-то… Пятеро. Вон тот самый сильный, чёрненький…

Щенки жались друг к другу, даже не пища, только глядели на Нарро одинаковыми голубыми глазами.

– А я-то думаю, что это у меня замолчали все разом… Собаки-то… Почуяли, значит, вас… – пробормотал мужчина за спиной у дартхари.

А Нарро смотрел на щенков и… ничего не чувствовал. Совсем. Ему не хотелось открывать клетку, брать на руки и позволять этим созданиям – точнее, одному из них – лизать его в нос.

– Больше нет?

– К-к-кого?

Нарро резко обернулся и рыкнул:

– Щенков! И прекрати заикаться. Не съем я тебя.

Смотритель испуганно сглотнул и уже хотел ответить, но ему помешали.

Из противоположного угла, рядом с большой кучей соломы, где не было никаких клеток, только сухая трава и грязные миски с вёдрами, раздался какой-то странный звук, напоминающий то ли писк, то ли хрип.

– Что там? – Нарро сделал шаг вперёд, но ничего не мог рассмотреть там, в углу – лишь валяющийся на полу хлам и солому.

– Э… Да не обращайте внимая, дартхари, там щенок один на утопку…

– На что? – в первый момент он даже не понял, о чём толкует смотритель.

– На утопку. Ну, бракованный он, такого не захочет никто. Утопим его сегодня.

Бракованный.

Такого не захочет никто.

Нарро усмехнулся.

– Пойду посмотрю, что у тебя там за бракованный щенок.

– Э… Но…

В большом ведре прыгало, билось о стенки, пищало и хрипело нечто пушистое и чумазое до безобразия. Увидев Нарро, «оно» запрыгало ещё пуще, словно стремилось… стремилось…

Что-то тёплое возникло в груди Вожака. Он наклонился над ведром как можно ниже, пытаясь рассмотреть щенка, как вдруг тот, отчаянно подпрыгнув, оказался у него на руках, пачкая рубашку, восторженно взвизгнул – и лизнул Нарро в нос.

– Э-э! – возмутился смотритель. Кажется, он говорил что-то ещё, кроме своего любимого «э», но дартхари не слушал.

Он смотрел на странное существо, которое ворочалось у него на груди, возбуждённо похныкивая и радостно виляя хвостиком. У щенка были глаза орехового оттенка – очень необычно для хати. Шерсть, длинная и пушистая, но такая грязная, что не поймёшь, какого цвета. Холодный и мокрый нос, который сейчас то и дело тыкался Нарро в щёку, и шершавый язык, похожий на язык Чары.

– В-в-в-ви! – взвизгнул щенок ещё раз и вновь лизнул дартхари, словно утверждая свои права на самого сильного оборотня в стае.

– Я забираю его, – сказал Нарро, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке. И, не слушая больше возражений – впрочем, их и не было, смотритель просто изумлённо молчал – вышел из питомника.

Яркое летнее солнце заглянуло Нарро в глаза и позолотило радужку, в глубине которой вспыхнули и закружились голубые искры.

Дартхари погладил щенка по чумазой голове и произнёс:

– Я назову тебя Вимом. Ты знаешь, что это значит, малыш? Вим – «мой».

– В-в-ви-и-и! – восторженный визг и ещё один «поцелуй» в нос стали Нарро ответом.

***

Лирин встретила брата неподалеку от питомника хати. Она шла туда, он – обратно. И в руках он держал что-то непонятное, грязное и издающее какие-то странные звуки, похожие на писк полузадушенной мыши.

Нарро остановился, увидев Лирин, и несколько мгновений она даже пошевелиться не могла – так её поразил этот холодный взгляд, которым он смерил своего старшего советника.

– Дартхари, – в конце концов Лирин отмерла и наклонила голову. Сглотнула, заметив не менее холодный, чем взгляд, кивок Нарро, но всё же продолжила: – Я искала вас.

– Искали? – ни малейшей искорки интереса и уж тем более – симпатии. Абсолютно ледяной голос. – Что-то случилось, зора?

– Лирин, – сцепив руки перед собой, прошептала женщина. – Меня зовут Лирин.

Нарро очень хотелось, чтобы она сама ушла с дороги и перестала маячить у него перед глазами. Но он не хотел грубить Лирин. По правде говоря, он вообще не хотел с ней разговаривать.

Поэтому промолчал, когда она назвала своё имя.

Только, опустив глаза на секунду, заметил, как дрожат её пальцы…

– Я… Ничего не случилось. Я просто думала, возможно, вам понадобится моя помощь…

Лирин почувствовала себя глупо. Она уже давно не чувствовала себя настолько глупо!

– Нет, зора. Мне ничего не нужно. Спасибо.

Вежливый, но такой ледяной ответ.

– Вы возвращаетесь в усадьбу? – Лирин не понимала, как у неё вообще хватает духу стоять перед Нарро вот так, и задавать свои наглые вопросы, когда он совершенно ясно дал понять, что не желает её слышать и видеть.

– Да.

По-прежнему краткий и ледяной ответ.

– Позволите мне сопровождать вас, дартхари?

Как она вообще смогла это произнести? Как у неё язык повернулся?

А Нарро молчал, и Лирин уже умоляла про себя – скажи хоть что-нибудь, хоть пошли меня к дохлым кошкам, только не молчи…

– Хорошо. Пойдёмте.

***