Сердца в строю

Московская сутолока ошеломила Галочку. Как смешны и по-провинциальному наивны были ее надежды случайно встретить здесь Алексея! Где там! Хоть тысячу лет проживи в этом городе, с утра до вечера ходи по его бесчисленным улицам и переулкам — все равно не встретишь знакомого лица.

Да и в Москве ли Верховцев? Может быть, за тысячу верст от столицы живет Алексей со своей семьей и никогда больше не пересекутся их жизненные пути.

Галочка все это хорошо понимала. И все же она была рада, что приняла предложение Павловского и приехала в Москву. Вопреки всем доводам рассудка, жила в ней сумасбродная надежда: через год, через пять, через десять лет, но на московском шумном перекрестке, среди чужой безразличной толпы вдруг увидит она гордую голову, печальную складку у милого рта.

Клиника, в которой работал Павловский, была одной из самых больших в Москве. Старое, по-екатеринински величественное здание с колоннами у главного подъезда широкой подковой раскинулось на весь квартал. День и ночь десятки автомашин с красными крестами подъезжали сюда. И Галочке порой казалось, что ничего не изменилось в ее жизни, все идет, как и во время войны: та же кровь, боль, стоны. И глядя на чужие страдания, облегчая мучения других, она забывала свои.

Тихон Иванович Павловский предложил:

— Будете у нас жить. Жена моя — баба добрая. Подружитесь.

Галочка отказывалась, но Тихон Иванович прикрикнул, и она согласилась. Комнату Павловские отвели для Галочки совсем крошечную: кровать, маленький стол, шкаф, стул — и все. Но Галочка радовалась. Теперь она наедине со своим прошлым, а это было самым дорогим, что осталось в жизни. Долгими ночами она могла лежать в своей каморке, вспоминать все, связанное с Алексеем: каждое его слово, жест, движение. Она восстанавливала в памяти все, что тогда проходило незамеченным.

Жена Павловского — Виктория Александровна — пышная блондинка, на светлом лице которой удивительно сияли темные крупные глаза, показалась Галочке высокомерной, важной и очень гордой. В своих нарядных пижамах она напоминала причудливую рыбу, лениво плавающую, как в аквариуме, в просторной, богато обставленной квартире.

Тихон Иванович редко бывал дома. Уезжал он рано утром и возвращался после одиннадцати вечера. Кроме работы в клинике он еще читал лекции, руководил научно-исследовательским институтом, редактировал пухлые научные труды с длинными и мудреными названиями.

Первое время Галочка очень стеснялась Павловских. Не видно ее и не слышно. С важной хозяйкой почти не разговаривала, при встречах вся беседа состояла из обычных: «Доброе утро!», «Спокойной ночи!»

Но однажды к ней в дверь громко постучали. Виктория Александровна, в ночной сорочке, со спутанными волосами и испуганным лицом, попросила Галочку сходить в аптеку за лекарством: Тихону Ивановичу внезапно стало плохо — что-то с сердцем.

Галочка принесла лекарство и до утра просидела с Викторией Александровной: хозяйка боялась оставаться одна с больным.

С этой ночи все переменилось. Важная профессорша в шелковых пижамах оказалась, в сущности, простой и сердечной женщиной, веселой, отзывчивой, всегда готовой всплакнуть над чужим горем, помочь в беде. Несмотря на разность в возрасте и в положении, они часами могли болтать на всякие, и важные и пустяковые, темы.

Обычно по вечерам, когда Галочка возвращалась с работы, они с ногами забирались на большой диван, тушили свет и в полумраке комнаты, освещенной слабым светом уличных фонарей, часами вели душевные, как сами называли, разговоры: о своей прошлой жизни, о войне, мечтали о будущем. Галочка рассказывала Виктории Александровне о Проскурове, о смерти матери, о лейтенанте Северове.

Обо всем говорила Галочка, но о самом главном в своей жизни — об Алексее Верховцеве — не сказала ни слова. Все же по многим мелочам Виктория Александровна догадывалась, что у Галочки есть какая-то тайна. Движимая любопытством, она не раз задавала наводящие вопросы, но Галочка отмалчивалась. И Виктория Александровна сделала вывод, что в жизни Галочки была драма, — вернее всего, неудачная любовь. Ей было жаль девушку. Почему так несправедлива судьба? Почему так много вздорных, неинтересных, грубых, лживых и мелких женщин живут с хорошими мужьями, а милая, сердечная девушка, умница и скромница, живет одна, стареет в тоскливом одиночестве?

Каждая женщина в той или иной мере — сваха. Была свахой и Виктория Александровна. Ей хотелось найти человека, которого полюбила бы Галочка. При таком характере, при таком образе жизни — работа и дом — она, конечно, никогда сама замуж не выйдет!

Но Галочка и слушать не хотела о знакомствах, о замужестве.

— Что вы, что вы! Никто мне не нужен. Никого я не люблю и любить не буду!

А печальные глаза говорили: «Нужен! Люблю! И всегда буду любить!»

XXXV

Полк Героя Советского Союза гвардии полковника Алексея Николаевича Верховцева после окончания войны расквартировали на Одере, километрах в тридцати от Бреслау, на территории бывшего немецкого военного городка.