Сердца Лукоморов

- Эх вы, витязи! Какая вам разница кто есть кто? Если даже и Оборотень Иван Царевич, если даже я - Оборотень. Помните, что было сказано: собраться вместе должны Пришелец, Серый Ветер, Колдун Черный, Мужик Вздорный, Воин Смелый, Боец Молодец, и еще Красавица, которая всем понравится. Все есть? В пророчестве не сказано, что с Оборотнями нельзя за Сокровищами идти.

Она всех нас обыграла запросто, на копеечке. И была сто раз права, для меня не было никакой разницы с кем идти за Сокровищами, которые должны были вернуть мне прежний облик.

Но всё же я не хотел так вот запросто сдаваться.

- Так-то оно, конечно, так, - глубокомысленно изрёк я. - Но всё же нам не безразлично с кем мы отправляемся в опасное путешествие. Должны мы знать, кто идёт рядом с нами.

- Да! - оживился скоморох Яшка, размахивая руками и подпрыгивая от нетерпения на скамейке. - Должен я знать с кем я рядом иду! Одну кашу, каждый своей ложкой, есть будем, на одной кровати спать вместе придётся...

- Вот об этом даже в сладких снах не мечтай! - насмешливо остановила его Царевна.

- Об чём об этом? - сделал непонимающие глаза озорной скоморох. Чтобы кашу вместе кушать?

- О том самом, - улыбнулась сладко Царевна. - Не придётся тебе на кровати спать, дудки. Нет на болоте кроватей, размечтался. Если бы и были, на одной кровати со мной тебе спать не пришлось бы.

- А если бы кровать отыскалась, но была бы всего одна? - хитро прищурился неугомонный насмешник.

- Я бы на ней и спала, - спокойно кивнула Лягушка.

- А я где же спал бы? - притворно удивился скоморох. - Где бы я спал?! Это разве по-дружески?!

- Ты бы спал под кроватью, - под общий смех ответила она. - Или на кровати, но под матрасом.

- Так что ты нам скажешь, дочка? - пригладил бороду Черномор, когда все отсмеялись.

- Я - родная дочь Лесного Царя Берендея, приёмная дочь Болотного Царя Тимофея.

Все рты разинули так широко, что в них вороны могли залетать не поодиночке, а стаями, и не просто стаями, а целыми стадами.

Не дожидаясь дальнейших вопросов, Красавица продолжила сама:

- Демоны сначала на нас напали, на лесной народ. Мы, лесные жители, защищались отчаянно. Болотный Царь Тимофей помогал тогда моему отцу, чем мог...

- Правду она говорит, - наклонил голову Буян. - Посылал Болотный Царь Тимофей на помощь Лесному Царю Берендею Воинов, я сам дружину водил. Только наёмники устроили засаду и дружину нашу побили. Когда оставшиеся в живых пробились на помощь Воинам Царя Лесного Берендея, поздно было. Но всё же стали мы защищать Царя Лесного Берендея.

Мало было нас. Да и Лесные Воины, хотя смелости им было не занимать, больше к мирным делам приучены, а не к искусству ратному. А у Демонов, известно, наёмники. Они воины умелые, просто так на воинскую службу не нанимают. С детства в седле спят, с меча кормятся.

Как отчаянно мы ни сражались, теснили нас со всех сторон наёмники Демонов. И загнали в леса дремучие, в чащи непроходимые. Такие чащобины, что Лесные Воины себя в них неуютно чувствовали. Про нас, болотных, к лесам непривычных, даже говорить нечего.

Понял Царь Лесной Берендей, что последняя битва предстоит, позвал ночью меня и еще несколько самых отважных и сильных Воинов и поручил нам дочку свою - Марьюшку, чтобы мы ее от смерти спасли. Чтобы вывели Лесную Царевну к нашему Болотному Царю Тимофею, который согласился ей приёмным отцом стать, если что с Лесным Царем Берендеем случится.

Сказал нам Царь Берендей такие строгие слова:

- Вручаю самое дорогое, что у меня есть, дочку свою - Царевну Лесную Марью. Будет она жива - будет жива у лесного народа надежда на то, что не навсегда над ними Демоны встанут.

Послушались мы Царя Берендея. Собрал он оставшихся Воинов, и на рассвете ударил изо всех сил по окружившим нас наёмникам Демонов.

Отчаянно бился Царь Берендей с дружиной, всех врагов на себя стянул. А мы ударили с другого края, побили всех, кто встал на пути и ушли, Марьюшку спасая...

Замолчал Буян, потёр крепкими пальцами страшный шрам.

- Вышли мы с боем на болота, но стали нас настигать наёмники.... Да что все я рассказываю? Пускай она дальше сама расскажет.

Все повернулись к Царевне Марье.

Она встала и поклонилась Буяну.

- Не знала я, не ведала, кто спас меня, мала была, не запомнила лица. Тогда спасибо сказать не успела, прими сейчас мою благодарность.

Она подошла к Буяну, и еще раз, поклонившись в пояс, трижды расцеловала смущённого забияку и отважного Воина. Мужики за столом завистливо переглянулись, подавив вздохи.

- Так что дальше-то было? - спросил, осторожно кашлянув, Черномор.

- Дальше? - переспросила Марья. - Дальше настигли нас враги и была жестокая битва. На каждого Воина приходилось больше десятка наемников. Не дрогнули Воины, без страха вступили в бой, только слишком неравными были силы. Надо мной мечом замахнулся один из наёмников, заметил это Буян, загородил меня собой. Вот тогда ему лицо и рассекли, глаз выбили. Но он устоял, сам обидчика своего зарубил. А мне крикнул:

- Беги, девочка, спасайся, беги в камыши!

Я побежала в камыш, забилась в самую серединку и сидела тихо, почти не дыша.