Сердечная отрава

— Блин! А если найдут?.. Я не хочу умирать! Может, я только жить начала… Может, в подвал? Там сейчас не холодно…

Арсений кивнул. Подвал у них не приспособлен для жилья, но полы бетонные, сухо там, свет есть. Можно спустить вниз кровать, а затем и самого больного. Если вдруг появятся охотники за Казимиром, Арсений посмеется им в лицо. Как он может спасать человека, которого мечтает убить?

— Сначала пулю вытащим.

Арсений вынул из-за пояса «Макаров», который раздобыла Вита, любовно провел пальцами по кожуху-затвору. Хорошая машина, но опасная. Вроде бы со склада пистолет, еще консервационной смазкой пахнет, но, возможно, уже побывал в темном деле. Нельзя, чтобы менты взяли его с этим стволом на руках.

— Засада, блин!.. Может, нам просто уехать? — дрожащим от волнения голосом спросила Вита.

— Давай без паники.

— Ну, Соньку надо встретить.

— На такси доедет.

— На такси не надо, — не открывая глаз, пробормотал Казимир.

— А сам на чем доехал?

— Брат, ты должен мне помочь…

— Не брат ты мне, — качнул головой Арсений.

— Все равно помоги.

— Мне ясность нужна. Кто с тобой так, и за что?

— Да тут несколько вариантов… Как минимум, два…

— Телохранители твои где?

— Где-где… Всех завалили… Помнишь Агеевку?.. Тогда нам повезло. А вчера нет… Больно как! — простонал Казимир. — Сделай что-нибудь.

— Новокаин нужен или что-то типа того. Я в аптеку съезжу? — вызвалась Вита.

Она, казалось, готова была лететь хоть в космос без скафандра, лишь бы не оставаться дома. Страшно ей было. Как будто Арсений не боялся… А он боялся умереть, защищая своего заклятого врага.

— Может, щипцы там будут.

— Какие щипцы? — не поняла Вита.

— И скальпель.

— Зачем?

— Не доживет он до твоей Соньки, — качнул головой Арсений.

Он мало разбирался в медицине, но чувствовал, что, если не вытащить пулю прямо сейчас, Казимир загнется в течение часа.

— Ну, хорошо, давай попробуем.

Вита уехала, а он стал готовить Казимира к операции, имея лишь самое смутное представление о том, что нужно делать. Переодел его в чистое, смыл кровь с живота. При этом он не забывал посматривать в окно. А Виты все не было. Или застряла где-то, или раздумала возвращаться. Не хотела она умирать, и Арсений, конечно же, ее прекрасно понимал.

— Ну что там? — не открывая глаз, спросил Казимир.

У него поднялась температура, лоб вспотел, голос дрожал в преддверии горячечной лихорадки.

— А как там Буян? Его тоже ранили, да? — спросил Арсений.

— Ширмана надо было убить, — кивнул Казимир.

— А убили Буяна. Ты убил…

— Хреново мне, братан. Совсем хреново… Страшно уходить… Столько всего наворотил… И с тобой нехорошо вышло… И Буяна жаль… Это Шмель все… Он сам хотел все забрать…

— Он тебе это говорил?

— Зачем говорить? Я и так все понял.

— Он тебе говорил, что хочет забрать все? — повторил Арсений.

— Не успел.

— Ты все придумал. И сам все хапнул.

— Ну, да, со Шмелем плохо вышло… Шмель, ты меня прости, да?.. И Буяну скажи…

Казимир переместился в бредовое прошлое, а, может, он уже одной ногой стоял на том свете, потому и видел Шмеля, Буяна.

Казимир замолчал, но продолжал кривить лицо. Если больно, значит, живой. Но Арсений чувствовал, что ему осталось совсем чуть-чуть.

Возможно, еще не поздно было бы вызвать «скорую», но Арсений покачал головой, думая об этом. Он уже отмотал без малого двадцать лет по милости Казимира. И еще получит столько же за его убийство. Попробуй-ка, докажи, что его подстрелил кто-то другой.

За окном послышался шум — подъехала машина; тронулись, отъезжая в сторону, ворота. Вита подъехала, если она привезла инструменты, можно браться за операцию. А если с ней еще и подруга…

Но Соньки не было: еще не подъехала, зато Вита привезла щипцы, скальпель, лидокаин, антибиотики, бинты. Арсений сам сделал укол, чтобы обезболить рану. Казимир пришел в себя, открыл глаза, и ясно посмотрел на него.

— Прости меня, брат! — сказал он.

И взгляд его снова затуманился.

— Я попробую, — кивнул Арсений.

— Там карточка в лопатнике, — закрывая глаза, сказал Казимир. — Пять — шесть — пять — семь… Там немного, миллионов семь-восемь, все твое…

— Не надо, — качнул головой Арсений.

Вита удивленно глянула на него. Как это не надо?

— Все снимите. Пока Сирена не заблокировала. — Казимир говорил все тише и тише.

— Она знает, что с тобой?

— Не знаю… Может, и знает…

— Надо ей позвонить.

— Не надо.

— Почему?

— Ты ничего не знаешь…

— А ты скажи.

— Это ведь Сирена все…

— Что, все?

— Все… — На последнем издыхании произнес Казимир.

Дыхание остановилось, лицо застыло, согнутая в колене нога выровнялась. Действительно, все.

— Что это с ним? — запаниковала Вита.

Арсений приложил пальцы к шее, кровь в артерии не пульсировала. На всякий случай он с силой надавил на грудь, пытаясь запустить сердце… Бесполезно.

— А как же пуля? — спросила Вита, показывая на щипцы, лежащие на подносе.

— Пусть остается. Даже если она серебряная, — усмехнулся Арсений.

Он не знал, почему стреляли в Казимира. Видно, перешел кому-то дорогу по своей поганой привычке. Вот и не выдержали у кого-то нервы…