Серая Слизь

Папиросу — самокрутку — беру осторожно: не просыпать. Ромыч, Биука, обычных сигарет не признает, в гости тоже приходит с машинкой. Он у нас пижон, Биука: крутит как минимум из двух табаков, с добавлением трубочных притом (мелко их нарезая). В этих вот — помимо папиросного вишневого “Экселента” — “Клан” (с вискарным привкусом) и “Сан-суси” (с винным)… Вообще интернетовская анонимность — это песня отдельная (знакомая с университетского филфака на экзамене по фольклору скрестила, вполне по Фрейду, в устном ответе пожилой ханже-преподше два свойства оного фольклора: анонимность и анимизм)… Зажигалка у меня с-супер, конечно… Ну?… Ну?… В самом широком смысле анонимность — не только в плане цидулек из интернет-кафе… Все, сдохла зажигалка… Спички-то у меня остались, интересно?… На кухне?… Думал сделать для шведиков моих сюжет об “Эстонии” к этому сентябрю: как раз десять лет, как она потопла. Полез для начала в Net инфу поискать. Инфы — немерено. На десять сюжетов. Но вся — с разночтениями. Одни пишут — погибло восемьсот пятьдесят человек, другие — восемьсот семьдесят. В одном месте без вести пропал штурман, в другом — боцман. И главный прикол — в том, что степень сравнительной достоверности оценить невозможно. В принципе. Совершенно непонятно, каким данным верить больше. Потому что все — анонимные. “Сведения из Интернета”. Точка… (Чем это тут воняет?…) Знакомый политтехнолог (хорошая профессия — политтехнолог!) рассказывал: натурально, одна из их “технологий” — “создание перекрестных ссылок”. Помещаешь некую информацию, сколь угодно бредовую, в Сеть. Анонимно. Потом — в другом месте — ссылку на нее. Потом — ссылку на ссылку… (И неслабо — воняет…) И все, абсолютно вымышленный факт становится абсолютно реальным: цитируется, распространяется, размножается делением — цепная реакция силами совершенно уже посторонних, незаинтересованных людей. Концов (в смысле начал) потом не найти. Называется “информационный фантом”… Ага. Вот спички.

Чиркаю спичкой. Спичка ломается. Достаю вторую. Знакомый мерзкий запах — только непривычно сильный… Очень сильный. И звук. Сла-абый… Спичка висит над коробком.

Из открытой — залитой кофе — конфорки с тихим-тихим сипением фигачит газ. Чтобы зажечь горелку моего “Электролюкса”, надо прижать запальную кнопку, а другой рукой провернуть ручку. Провернуть — и вдавить. И некоторое время подержать так. Чтобы погасить горелку, ручку надо поставить вертикально. Суженным концом кверху. Тогда подача газа прекращается. А я второпях повернул — закругленным. Поставил газ на максимум.

Очень аккуратно и неторопливо кладу коробок и спичку на стол — отдельно, левой коробок, правой спичку, сантиметрах в десяти друг от друга. И поворачиваю ручку правильным — острым — концом вверх. Кружится голова — то ли от газа, то ли…

Есть такой фильм “Лиля навсегда”. Снял его швед Лукас Мудиссон, что, по справедливому замечанию московского критика, по-русски следует писать как Лука Мудищев. Фильм — фуфло полное залепушное, но не в этом суть. А в том, что он культовый, у него есть фанаты, у фанатов — сайт. Кино — про русскую дивчину из Нарвы (соседней со мной), каковая девка попала в Скандинавию (недалекую от меня). В дикой, значит, предикой Эстонии ей было кисло, но в сытой Швеции — не слаще…

Что сделал я. Связался с фан-клубом. Отыскал пяток девиц-парней схожей биографии. Съездил в Нарву, в Таллин, в Хельсинки, в Стокгольм. Получилась “Лиля никогда” — несколько линий судьбы на фоне постсоветского развала и европейского равнодушия, несколько историй вынужденных граждан мира, русских балтийцев, которые и ТАМ чужие, и ЗДЕСЬ уже не свои… В общем, сопли веером, слезы Ниагарой, социальное звучание налицо. А также актуальные проблемы новой Европы. Что еще надо социально озабоченному, но человечному жюри документального конкурса Берлинале? Тем паче что швед Мудищев на фесте, кажется, — давно свой человек. Тем паче что автор “документалки” — приколите! — всего-то двадцати трех лет от роду. В общем, свезло мне в прошлом феврале — почти как Шарику…

Чего хочет Веня. “Идея дико простая: мы разным типа молодым-перспективным… Витьке Вилксу там, Карлу… Хламкину… тебе вот… задаем вопрос: связываете ли вы, типа, свое будущее с Латвией? Видите ли здесь возможность для профессиональной реализации? Или подумываете об отъезде?… Это ж, типа, совсем твоя тема, эмиграция молодежи, ты на ней, можно сказать, Берлин брал…” Венька Лакерник вообще-то диджеит на “Сотке”, на “Радио Пик”, но эта его передача — для “Домской площади”. “Две минуты максимум, Динь…”