Серая шапка

— Профессор, за всё спасибо огромное! Только позвольте вам ещё пару вопросов задать, про жизнь в нашем океане!

— Хоть три! Но во времени я очень ограничен. Способность рационально мыслить и время находятся в обратно пропорциональной зависимости. Чем продуктивнее мыслит Руди, тем меньше у него времени и наоборот!

— Я не займу у вас много времени! Скажите, а ваши подводные корабли сталкиваются, я имею в виду визуально, с нашими атомными подводными лодками?

— Сталкиваются, и не только визуально! В том-то и стояла проблема десять лет тому назад. Как сказал один ваш писатель: «Иногда усердие превознемогает рассудок!» — профессор сделал паузу, поднявши свой указательный палец вверх. — Стали ваши лодки гоняться за нашими кораблями. Пришлось, нашему высшему правительству вмешаться и устроить у вас «перестройку». Ваши правители не понимали, что ваши атомоходы засоряли ваш же океан радиоактивными отходами. Да, ещё по Севморпути атомные ледоколы барражировали, в турпоездки в том числе! Это только с первого взгляда атомная энергия самая дешёвая. Если перемножить все затраты на захоронение и перезахоронение отходов тысячами лет, то получается не так уж дёшево! Пришлось вас немного прикрутить с помощью перестройки. А то весь планктон пришёл бы в негодность. Мы же из него получаем почти всю необходимую пищу. Это как для вас хлеб с колбасой! Оттого существует запрет для вас, чтобы вы не проникали на большие глубины. Вот вы летаете на Луну, а водолазы ваши только на десятки метров ныряют, если свободно. Были прецеденты, нырял батискаф на километры. Но это «вслепую», ради рекорда! Видимости-то при этом никакой! Было, один раз. Спускали ваши видеокамеру на шесть километров. Но ничего в неё не увидели, только, что спустили!

— Так можно же было договориться! Покупать планктон, например, за энергию!

— В том-то и парадокс! Океаны-то ничьи! Это всё равно, что на Марсе руду покупать. Кому платить? Да потом пока пройдут переговоры, уже все с голода помрут! Знаешь же, сколько времени ваши правители договариваются! Типа, как бы вступить вам в ВТО, это «сказка про белого бычка». Десятилетиями договариваются об очевидных вещах!

— Господин профессор…

— Всё! Всё! Всё! И нет у нас никаких господ, все разговаривают на «ты»! Иди, езжай в стационар, руку разрабатывать. Если у тебя будут вымогать деньги какие-нибудь медсёстры или ординаторы — то ничего не давай! Скажи, допустим, что ты мой родственник! Они все этого очень боятся!

— Так у меня и нет никаких денег! Все остались в самолёте!

— А-а-а! Ты ещё не был у миграционного комиссара! Ну, ничего! Быстрее привыкнешь всех на три буквы посылать! А то эти хапуги у новичка быстро всё вытрясут! Потом тебя в миграционной службе оформят, оргномер присвоят, дадут инструктора и денег, на первое время. Все! Иди! До свидания!

— До свидания, профессор! Спасибо Вам, огромное! Я вас потом отблагодарю!

— Не надо меня благодарить! Самое главное, чтобы у нас встречи больше не было! Встреча потребуется лишь в одном случае, если у тебя будет осложнение. Но ты, я вижу, парень крепкий и у тебя всё будет хорошо. С рукой! — добавил он.

— Прощайте, профессор! — искренне сказал Рэд.

За дверью его ждал Сэм. Они сели опять в автомобиль. Со второго раза Рэд разобрал, что автомобиль без колёс и идёт он над поверхностью этой идеальной дороги, как объяснил Сэм, с помощью антигравитационного и электромагнитного полей. Рэд восхитился:

— Вот это да! Вот у вас дороги, так дороги!

Сэм, усмехнувшись, сказал:

— Это только в одном городе. По всей остальной стране, в городах в том числе, ездят только на гусеничном ходу, да и то вездеходы-амфибии!

Рэд не стал вдаваться: «От чего такая дорожная градация? И зачем по городам ездить на гусеничных амфибиях? Может, это культура такая. Экстрим?!»

Очень быстро они добрались до здания, где находился стационар. Там Рэда приняли уже по всем правилам, с раздеванием, мытьём и всякой дезинфекцией. Выдали ему и пижаму, из какого-то странного материала типа вискозы. В больнице вовсю шёл обед. В помещении столовой тётка с раздачи, с распаренным лицом диабетика, потыкав толстым пальцем в какой-то список на дисплее, прокаркала ему в амбразуру, причём её карканье перемежалось всхлипываниями и чваканьем:

— Рэд! Без оргномера! По диете диабетиков!

— Да, это я! Но я никакой не диабетик! У меня рука сломана!

— А я почём знаю?! Тут написано! Что, у диабетиков руки не ломаются?

Рэд сильно спорить не стал, рассудил: «Причём здесь раздатчица? Напутали что-то!»

Тётка плеснула ему в миску тёплого супа серого цвета, с воплем:

— Второе потом! Может, ты ещё есть откажешься, привередливые очень вы все!