Серая Орда

Недоволен был викарий.

— Всё знают уже в Мещере. Колдуна, княжича, монаха-отступника всех упустили. Никак внезапности не добиться. Придётся теперь полки в леса раньше времени двинуть, чтобы с толку их сбить. И ещё кое-что предпринять…

Алексий склонился и что-то прошептал монаху на ухо.

— Княжича верну, — пообещал монах. — И с ордой заминки не будет. А в остальном, посмотрим.

— Будь осторожен, — напутствовал священник, протягивая какой-то свиток. — Нельзя мне тебя потерять. Не на кого больше положиться.

Теперь, Пахомий вновь вернулся в Ишму. Он не стал заезжать ни к Лукичу, ни туда, где раньше держали княжича, а направился к дому настоятеля покровской церквушки. Привязав коня к крыльцу, постучал.

Георгий телом и повадками больше походил на казака, чем на батюшку. Ни жиром лишним, ни рыльцем сдобным не отметился. Таков Червленый Яр, таковы его люди. И почему настоятелю быть среди них исключением.

Был он подряд третьим священником, носящим одно и тоже имя. И вовсе не совпадение было тому причиной. Отгадка в другом. Чтобы не получать каждый раз нового пастыря, с которым ещё неизвестно удастся ли столковаться, атаманы выбирали того, который им приходился по сердцу. Так и ставили на приход миром, без рукоположения и утверждения владык. А чтобы в епархиях недовольства не возникало, нового священника продолжали называть прежним именем. Будто и не менялось ничего в приходе.

Может и насторожились бы в верхах от долгожительства необычного. Но Червленый Яр то к Рязанским епископам переходил, то к Сарайским. Большая война у отцов церковных велась по этому поводу. Но тот ли победит владыка или иной, в дикую степь никто из них не совался. И в этой неразберихе всё атаманам сходило с рук.

— Грамоту привёз? — сразу спросил Георгий.

— Вот она, — монах протянул свиток.

— Проходи, — впустил Георгий.

Развернув грамоту, священник глянул прежде всего на подпись и печать. Изучил дотошно, затем прочёл. Приходу даровались кое-какие права, подворье в Переславле… не всё, что Георгий требовал, но многое.

— Добро, — кивнул он. — Забирай щенка.

Погремев ключами, священник нашёл нужный и проводил Пахомия в погреб. Там в темнице сидел мещёрский княжич.

При виде монаха, Варунок отвернулся.

— Всё, братец, загостился ты у меня, — Георгий мощным рывком извлёк княжича из погреба, словно куль с репой и передал Пахомию. — Вот ему теперь кровушку портить будешь.

— Ох, и заставил ты нас попотеть, — добродушно проговорил монах, вытаскивая княжича наверх. — Ну, ничего, скоро уж и конец сказки.

Он перебросил связанного княжича через седло и продолжил:

— Твоего слуха, в Сарае, что про серую орду тебе рассказал, мы уже к Аллаху отправили. А перед тем порасспросили, конечно. От моих вопросов, ежели их калёным железом подкрепить, ещё никто не отмолчался.

Варунок молчал, но Пахомия это нисколько не задевало.

— В дом возвращаться не будем, — сообщил он. — Каждая вошь про него уже знает. Сразу в Старицу пойдём. Там вряд ли тебя достанут.

Они покинули город без приключений, и даже стражники на воротах на сей раз отвернулись при виде живого груза.

* * *

Тем временем, на другом конце Ишмы к ладной избе, украшенной резными ставнями и балясинами, подошла старуха.

— Чего тебе, бабушка? — спросил стоявший возле крыльца казак.

— До твоего атамана дело есть, — прошамкала та. — Проводи.

— Экая ты шустрая, — усмехнулся страж. — Сперва мне дело изложи. А я посмотрю, важное ли. Чего по пустякам атамана тревожить?

Старуха пристально взглянула на казака и повторила тихо-тихо:

— Проводи.

У парня всякая охота пропала возражать. Открыл дверь, впустил старую, окликнул атамана.

Тот сперва нахмурился, гостью увидев, но старуха вдруг что-то с лицом своим сделала, волос седой убрала, и явилась молодой девицей. Атаман вздрогнул.

— Мена? — удивился он. — Каким ветром занесло тебя к нам?

Девушка ухмыльнулась.

— Ветры у вас в степи людей носят. Мы по своей охоте ходим.

Затем серьёзно добавила

— С просьбой пришла, Кудеяр. И от себя, и от Сокола, и от князя нашего.

— Помогу, — кивнул атаман. — Но уже говорил чародею, в Мещеру не поведу отряд.

— И не надо, — согласилась Мена. — Клетка есть у тебя голубиная?

— Найдётся.

Кудеяр крикнул товарищам, и те притащили клетку.

Достав из-за пазухи три комочка, Мена осторожно положила их на стол.

— Почто мне дохлые голуби? — удивился атаман.

Девушка улыбнулась, погладила птицу, и та вдруг очнулась, крутанула головкой, осматриваясь. Ведунья сунула голубя в клетку, взяла следующего.

— Как орда из Старицы хлынет, выпускай всех разом. Записок не пиши, для одной вести они предназначены.

— Добро. Может, присядешь, квасу выпьешь, закусишь?

Мена не отказалась. Попила, поела. С Кудеяром новостями поделилась. Потом спросила.

— Княжича отбить можешь?

Кудеяр нахмурился.

— Могу, — ответил он. — Но не буду.

— Почему?

— Прав мальчишка. Князю гордиться им нужно, а не спасать всякий раз. Молодец парень. Вы лучше бы подумали, как на пользу его плен обратить.

— Подумали, — вздохнула Мена.

Мещера. Июнь.