Серая эльфийка

Цастр вжал педаль в пол, покрышки завизжали, и «газель» рванула, оставив перепуганного патрульного наслаждаться запахом жженой резины. Как только мы отъехали от поста, продрогшая Цветаниэль перелезла к нам в салон и, стуча зубами, попыталась натянуть одежду. Я принялся помогать спасать свое тело от переохлаждения.

– А ты молодец, профессор! Весьма убедительно сыграл, – похвалила «ожившая» Теона гнома.

– Да, такой актерский талант пропадает, – подхватил я.

Базирог скромно потупил взор и вымолвил:

– Между прочим, после войны я во МХАТе семь лет роль Гамлета исполнял.

Хотелось развить тему и уточнить, после какой войны, но тут Вовке дозвонилась жена и сказала, что они с Настей уже дома. Друг, до этого сидящий как на иголках, улыбнулся и облегченно выдохнул. Но паршивец-телефон не дал хозяину надолго расслабиться и вновь заиграл мелодию.

– Да, Тань… Уже закончили?.. Сейчас подъеду… Да колесо пробил, заскочил в гараж подклеить… Вызова не было?.. Хорошо… Пока. – Цастр нажал кнопку с красной трубкой и повернулся к нам, поясняя: – Фельдшер мой Танюша звонила. Пора назад.

«Да, высади нас на ближайшей остановке и возвращайся, Вован. Еще раз спасибо за помощь, дружище», – послал я сигнал светлой эльфийке. Та повторила и крепко пожала Парамонову руку.

– А вы куда сейчас? – спросил он.

– К родителям в Веселый, – ответил я.

– Ну тогда и нашим там привет передавайте. Мы с Ленкой только на Рождество выберемся.

– Обязательно передадим.

«Скорая» развернулась и умчалась обратно в город. А спустя полтора часа, когда все стали одного цвета с темной эльфийкой, нас подобрал проходящий мимо «икарус». Старенький автобус на удивление мягко шел. Под удобными сиденьями замерзшие ноги приятно обдувал теплый ветерок. По радио играла приятная музыка. В общем, я не заметил, как уснул…

Найденова Липа

Перстень болтался даже на большом пальце (даже ноги). Как бы его не потерять? Размышляя, я оперлась спиной на сеновал. Может, вспомнить, как в молодости посещала кружок макраме, и сплести из шнурков нечто наподобие цепочки, чтобы носить «пропуск в Степь» на шее? Да, так и сделаю потом. А сейчас проверю, действительно ли волк изменит кровавый взгляд на кристально чистый. Натянула белое кольцо на мизинец и произнесла имя орочьего вождя задом наперед:

– Хграты.

Произошли сразу две вещи: во-первых, зрачки выгравированного зверя и вправду стали прозрачными; а во-вторых, перстень вдруг сузился и плотно обхватил палец. Теперь снять подарок орка удалось, только обслюнявив фалангу. В ладошке волчьи глаза вновь покраснели, однако размер кольца остался прежним. «Интересно, а если я захочу надеть на средний или большой палец?» – подумала я и попыталась осуществить задуманное. Неожиданно металлическое украшение поддалось, стало словно резиновым и довольно свободно налезло даже на самый толстый палец.

– Ладно, сиди тут, – сказала я кольцу и принялась копаться в сене.

Корзина находилась на месте. Однако на яйце появились мелкие царапины, похожие на следы крысиных зубов. Естественно, полакомиться грызуну не удалось. Однако у меня вызвал тревогу сам факт – кто знает, возможно, следующему мелкому хищнику посчастливится прокусить драконью скорлупу. Необходимо срочно отыскать другое, более безопасное место. Или рассказать отцу? Нет, нужно было сразу. Да и не уверена я, что заозерцы правильно меня поймут. Они же не видели жалобную морду ослепшей драконессы.

Прикрыв корзину тканью и стараясь никому не попадаться на глаза, задними дворами я покинула деревню. Только куда теперь? В лесу прятать нельзя – там однозначно съедят. Зарыть в песок у водопада? Точно, именно это делают змеи, ящерицы и крокодилы в фильмах из жизни животных. Сомневаюсь, что драконы поступают так же, как их пресмыкающиеся родственники, но другого варианта все равно пока придумать не могу.

Яму вырыла недалеко от берега в надежде, что яйцо не спечется в сухом песке. А чтобы случайно никто не наступил, выбрала самое неудобное место на пляже – около подножия скалы. Из-за долетающих иногда холодных брызг падающей воды там буйно разросся колючий кустарник и захватил половину пространства.

Только окончила, как меня окликнули.

– Привет, Олика! – неожиданно проорал спускающийся по тропинке Мидо. – Ты уже тут?

Перепуганное почти до смерти сердце заметалось, стараясь пробить в груди отверстие, выскочить и убежать.

– Нет, меня здесь нет, – сдерживая волнение, попыталась я изобразить улыбку. Но видимо, не получилось, потому как, рассмотрев вблизи мою гримасу, парень взволнованно спросил:

– Я напугал тебя?

Чтобы не развивать тему, переключила внимание на другое:

– Как нога? Гляжу, уже не хромаешь.

– Да, – радостно кивнул Мидо. – А зачем корзина? Ты же говорила, плавать будем.

«Ах вот в чем дело. Мы же собирались заняться спортом», – вспомнила я и ответила:

– Конечно. Но в воде проведем разминку, а потом перейдем к тяжелой атлетике.

– К чему?

– К поднятию тяжестей с целью увеличения силы и объема мышечной массы. Сейчас вот камней насобираю в корзинку, и приступим.

– Куда же мне еще массу? – пробормотал Мидо. – И так толстый.