Серая чума

Все полудемоны до единого — мужского пола. Причем мулы, неспособные к размножению. Первоначально Носящий Желтую Маску намеревался создать новую породу чудовищ Лэнга, пополнив численность своих легионов. Но производство каждого полудемона обходилось очень дорого, а перейти на самовоспроизводство они так и не смогли.

Это и стало главной причиной, по которой этот проект закрыли. Неэкономично.

Уродливые громилы выстроились линейным строем — испронгша в переднем ряду, винджен в заднем. На левом фланге встал самый огромный и зверообразный испронгша — Андрей Юмашев, Рыцарь Кадафа, бригадир полудемонов. Он держал в когтистых лапах знамя с изображением черного замка на багровом фоне, в пасти торчала дымящаяся сигарета, шипы плечевых пластин сухо пощелкивали, когда он переступал с лапы на лапу. Колдуны невольно уставились ему на правую руку — указательный палец выглядел изуродованным, словно его кто-то долго и жадно грыз.

— Бригадир Ан… Андрэй?… — с трудом выговорил непривычное имя Яджун Испепелитель.

— Да, — хрипло рыкнул огромный испронгша, меряя крохотного человечка жадным взглядом. Желтые глаза-бусинки загорелись, по нижней губе потекла струйка слюны. — [цензура], камрад, где, [цензура], жрачка?! Мои люди хотят жрать!!!

— Трапеза ожидает вас на борту альдареи, — поспешил отвлечь внимание от своей персоны Яджун.

Действительно, цреке уже битый час затаскивали на флагман истекающие соком мясные туши — для новоприбывших бойцов зарезали целое стадо баранов.

— Ничего так пахнет… — принюхался к воздуху Юмашев. И не он один — прочие полудемоны тоже жадно разевали пасти (ноздрей ни у кого из них не было). — Когда отплываем, камрад?

— Как только закончится погрузка. Позвольте представить вам Астарона Ледяного, бригадир. Он будет командовать вами во время пла…

— Никто не будет командовать рыцарями Кадафа! — бешено взревел Юмашев. — Мы служим Азаг-Тоту, и только Азаг-Тоту! Я тебе сейчас [цензура] навешаю, урод!!!

— Разумеется, бригадир, разумеется, — торопливо пошел на попятный Яджун. — Я просто избрал неверные слова — Астарон будет не командовать вами, но лишь сопровождать… ведь вы впервые на Рари, вам нужно вначале освоиться.

Бронепластины испронгша издали сухой скрипящий звук — Юмашев попытался кивнуть в знак согласия. Увы, у него не было шеи и наклонить голову не удалось.

— Все еще иногда заносит… — слегка смущенно пробурчал бригадир. — Забываюсь…

— Вы ведь раньше были человеком, верно?…

— Мне об этом говорили, — равнодушно ответил полудемон. — Но я не помню.

Астарон Ледяной и Яджун Испепелитель переглянулись. Холодные черты старого криоманта слегка искривились — плавание на одном корабле с этой оравой чудовищ Лэнга не обещало приятных ощущений. Еще сожрут, чего доброго. Колдун восьмого уровня может одолеть одного полудемона… двух… даже целый десяток. Но две сотни таких полудемонов будут по силам разве что всему Совету Двенадцати. Да и то еще неизвестно.

А у полудемонов всегда бешеный нрав и дурной характер — каждый из них прожил большую часть жизни в муках и боли.

— Я считаю, вам стоит пока подождать здесь, — нарушил молчание Астарон.

— Твое мнение выслушано… обдумано… и послано на [цензура], — прорычал Юмашев. — Камрады, за мной!!!

Испронгша и винджен молча зашагали вниз, к пристани. Их бригадир поднял знамя, раззявил пошире пасть, и полудемоны хором грянули боевую песнь Лэнга, сочиненную самим Шаб-Ниггуратом в свободную минуту. Над Иххарием поплыли жуткие скрежещущие слова Наг-Сотха.

И вскоре славный день опять наступит,
Сожмется снова яростный кулак,
И яркий Свет пред Тьмой тогда отступит,
И вновь взовьется гордо черный стяг!
И пусть враги трепещут перед нами,
И пусть союзники боятся нас,
Мы путь пробьем когтями и зубами
Когда возмездия настанет час!
Мы рождены Кадафом для борьбы,
Мы Свет попрать готовимся с рожденья,
Не знаем для себя иной судьбы,
Чем опустить планеты на колени!
Нам тягостны минуты ожиданья,
Но недалек последний Тьмы поход,
Когда наступит с Лэнгом расставанье,
На Землю поведет нас Азаг-Тот!
Ктулху однажды выйдет из глубин,
Поднимется над миром Осьминог,
Увидит тысячи склоненных спин,
И гордо рассмеется Темный Бог!
От страха содрогнутся небеса,
Обрушатся священные чертоги,
Когда над миром грянут голоса,
Чьего звучанья не выносят боги!