Сэр Шиллинг

– Не смей его обижать! – успел шепнуть барон Уиллоби до того, как Генри повёл Амелию на танец. Мало ему было беспокойства за Амелию, а тут ещё заявился сын этого выскочки Бэндигтона, и повёл Лизи на танец. Второго барон Уиллоби не знал в лицо, но намеревался выяснить его имя сразу после танца.

Выстроившись в ряды, юные леди со своими кавалерами ждали начала танца. Зазвучали первые аккорды. Кавалеры отступили на шаг вправо и поклонились. Следом сделали шаг дамы, и присели в реверансах. Затем кавалеры взяли их за руки, и повели вперёд. Один ряд проходил сквозь другой, создавая неповторимое очарование.

Когда они снова взялись за руки, Генри допустил серьёзный промах. Он спросил Амелию, что она о нём думает.

– А что можно думать о человеке, который с радостью принимает унижение? Он жалок.

Генри споткнулся и чуть не упал. Амелии пришлось его поддержать.

– Да ещё и на ногах не держится!

– Зачем вы сюда пришли? – успел спросить Генри, прежде чем они разошлись в разные стороны. Когда они вновь сошлись, Амелия со всей любезностью ответила на вопрос.

– Посмотреть на таких болванов как вы!

Генри остановился среди танца. А затем, не поклонившись с высоко поднятой головой, ушёл восвояси. Амелии тоже пришлось вернуться к отцу. Её встретил гневный взгляд.

– Генри почувствовал себя дурно, – Амелия изобразила некое подобие расстройства.

– Уезжай домой, пока ты всех нас здесь не опозорила. Я с твоими сёстрами возьму наёмный экипаж!

– Как скажете, батюшка, – Амелия поклонилась ему, а потом неторопливо направилась к выходу.

– Наверняка ослушается и отправится к Элизабет, – пробормотал ей вслед барон Уиллоби и тяжело вздохнул. – Господи, когда же я от неё избавлюсь?! Неужели, мне всю жизнь терпеть эти муки? Откуда взялся у неё этот характер? Если б не Элизабет, я бы не справился с Амелией.

Элизабет! Она всегда оставалась для барона Уиллоби той юной красавицей, в которую он влюбился много лет назад. А потом…потом сделал предложение. Но она выбрала другого человека. После того злополучного вечера, когда она отвергла его руку, они не встречались несколько лет. Судьба свела их лишь в день похорон Аманды, покойной баронессы Уиллоби. Он остался один, с тремя дочерями на руках. Лизи исполнилось всего три года, Берне два. А Амелия родилась в день смерти своей матери. Это произошло ровно восемнадцать лет назад. И все эти восемнадцать лет Элизабет поддерживала его. Она относилась к его дочерям как к своим собственным, но больше всех любила Амелию. Она души не чаяла в младшей дочери и однажды призналась, что Амелия напоминает её саму в молодости. Дочери называли её не иначе как матушка Элизабет. Он сам иногда называл её по имени. Барон Уиллоби и сейчас продолжал её любить. Возможно даже больше, чем в молодости, но ни разу за эти годы так и не осмелился на откровенный разговор. Он боялся. Боялся, что она снова уйдёт и оставит его одного. И главной причиной страха являлся траур, который и по сей день соблюдала Элизабет по своему покойному супругу. Он никогда бы не осмелился потревожить столь трогательную преданность.

Барон Уиллоби полностью погрузился в мысли, оттого и не замечал как Лизи и Виктор смотрят друг на друга. А они не только смотрели, но и разговаривали:

– Когда, Лизи? Когда? – спрашивал у неё Виктор.

– Я уже сказала. Завтра. Встретимся в кофейне, как обычно.

– Когда я смогу просить твоей руки?

– Надо ещё немного подождать, Виктор!

– Ты меня не любишь!

– Я тебя люблю, а вот мой отец действительно не любит.

– Я – то в чём виноват?! Они с моим отцом разъехаться не смогли, поэтому и разругались.

– Твой отец не уступил дорогу!

– Твой отец тоже не уступил дорогу!

– Не смей грубить, Виктор!

– А как насчёт тебя?

– Я говорю правду!

– Я тоже говорю правду!

– Нет! Ты грубишь! И если ты сейчас не извинишься, мы с тобой никогда больше не увидимся.

– Ну и прекрасно. Раз ты не способна выслушать правду, нам действительно не стоит встречаться.

Оба надулись, замолчали и до конца танца больше не заговаривали. Дела Берны с Джейсоном обстояли немногим лучше. Оба испытывали симпатию друг к другу, но так и не решились заговорить до самого конца бала.

Уезжая с дочерями после бала, барон Уиллоби пришёл к выводу, что Амелия была права, когда говорила, что не стоило сюда вообще приезжать. Как он и предполагал, Амелии не оказалось дома.

– Что мне с ней делать, ума не приложу! – бормотал он, ворочаясь в постели. – Надо выдать её замуж. Но как? Она меня не станет слушать. Поговорю завтра с Элизабет. Она лучше меня знает, как следует поступить.

Глава 5 Театр Друри-Лейн