Сэр Невпопад из Ниоткуда

Лишь в этот миг я окончательно осознал: я не обладаю тем, чем многие вроде Тэсита наделены в избытке. Понимаете, есть среди людей такие, для которых всего важней благополучие человечества. Ради этого они на всё пойдут, пожертвуют собой не задумываясь. Другие же превыше всего ценят собственную безопасность, в поступках своих они руководствуются прежде всего мудрой пословицей: «Своя рубаха ближе к телу». К числу последних, как вы догадываетесь, я относил и себя. И поверьте, меня всё это ни капельки бы не взволновало и не огорчило, не будь Тэсит моим единственным другом. Но, глядя с безопасного расстояния, как он геройствует, рискуя собой, я невольно чувствовал, как душу мою сковывает тяжесть. Я просто не мог последовать его примеру. Потому как по природе своей не был способен на геройство и самопожертвование.

Мне следовало бы восхищаться своим другом Тэситом.

Но я испытывал к нему одну только жгучую зависть. Вернее, в душе моей воцарились одновременно и зависть, и злость, и досада.

Мамаша-оборванка принялась визгливым своим голосом выкрикивать проклятия в адрес Тэсита и девушки, её сынок Эдмонд по привычке втянул голову в плечи. Тэсит спрыгнул с ветки и одним движением своего меча рассёк верёвки, которые стягивали грудь ведьмы. Нагнувшись, он выхватил из груды хвороста занявшуюся ветку и с этим подобием факела в одной руке и мечом в другой быстро оглядел костёр.

– Сюда! – скомандовал он девушке и указал на тот участок огненного кольца, где пламя ещё не успело как следует разгореться. На лице колдуньи мелькнула тень сомнения и страха. Тэсит не долго думая обнял её за талию рукой, в которой был зажат меч, и прыгнул. Но ветки хвороста, от которых он при этом оттолкнулся, не спружинили под его ногой, как он рассчитывал, а разъехались в стороны. И хотя им с девушкой удалось преодолеть огненную преграду, приземление оказалось вовсе не таким благополучным, как рассчитывал мой друг. Вместо того чтобы, приземлившись стоймя, тотчас же пробиться сквозь толпу при помощи самодельного факела и меча, Тэсит с девушкой свалились наземь, как два увесистых мешка. При этом Тэсит очутился верхом на ведьме и выпустил из руки горящую ветку.

Толпа не замедлила воспользоваться этой их неудачей. Крестьяне тотчас же схватили Тэсита и колдунью и оттащили их друг от друга. Девица сопротивлялась изо всех сил, осыпая своих мучителей отборной бранью. От прежней её невозмутимости не осталось и следа. Впервые за всё время экзекуции она дала волю чувствам. Иное дело Тэсит: он, не сомневаюсь, сумел бы постоять за себя, если бы не наглотался дыма во время прыжка через костёр. Я видел, что ему было по-настоящему худо. Он так тяжело, хрипло и мучительно кашлял, что казалось, лёгкие его, того и гляди, разорвутся на клочки и вывалятся наружу через широко раскрытый рот.

«Вот так-то, – думал я, – каким бы отважным, доблестным и сильным ни был воин, от всего этого мало толку, если он одурманен дымом и не в состоянии сделать вздох полной грудью».

Тэсит с трудом сел, но крестьяне проворно свалили беднягу наземь и вцепились ему в руки и ноги, так что он и шевельнуться не мог.

– Отпустите его! – потребовала колдунья.

– Дружок твой? – с кривой ухмылкой полюбопытствовала мамаша.

– Я впервые его вижу!

– Ага, выходит, незнакомый парень рисковал ради тебя собственной шкурой? Он что же, придурок убогий? Складно врёшь, нечего сказать!

Мне сделалось горько от мысли, что я оказался связан многими прочными узами с человеком, у которого ума и зрелого рассуждения оказалось не больше, чем у поганки, только что мною растоптанной. Ведь Тэсит в этой истории выказал себя полным идиотом. Правильно мамаша выразилась – придурок убогий! Чего он, спрашивается, добился, ринувшись спасать незнакомую ведьму? Только одного – возможности разделить её участь. А я ведь пытался его образумить. Вот сейчас эти кровожадные бездельники свяжут их вместе и швырнут в костёр, который разгорается всё жарче.

– Он просто хотел меня спасти. По доброте сердечной, – сказала девушка. – Вмешался не в своё дело. Так отпустите же его! Он здесь ни при чём.

– Теперь уж это стало и его делом! – зловеще прошипела мамаша. – Знал, во что ввязывается, так пусть и заплатит за это! Видать, вы с ним одного поля ягоды, воровка ты бесстыжая!

Вот, значит, как всё обернулось. Тэситу предстояло умереть. Ужас что такое! От его геройства не было никакого проку. И получалось, что я должен был в самое ближайшее время лишиться единственного своего друга. И был бессилен его спасти. Я прислушался к себе, втайне надеясь, что в душе у меня пробудится что-нибудь хоть отдалённо напоминающее отвагу и позывы, пусть слабые, к проявлению героизма. Но нет, ничего подобного я не ощутил. В эти мгновения я, как и всегда, сколько себя помнил, ни капельки не был склонён рисковать своей шкурой, пусть дело шло даже о спасении Тэсита от неминуемой гибели. В конце концов, он сам принял такое решение. Пусть же теперь сам за него и расплачивается.