Сенатор

До Альдераана лететь не так уж долго, тем не менее, в гиперпространстве всегда скучно. Я старался отвлечь Осоку разговорами, отогнать её тревогу, уж я-то знал, что она прекрасно справится, и ничего больнее ожога плазмой мне не грозит. Нет, толку было немного, девушка всё больше мрачнела. Я потеребил её за локоть:

-- Ну, ты чего?

-- Я не очень уверена в своих силах. Помнишь про Мандалор? Я пыталась воздействовать на полицейского сержанта, и не сработало, он просто притворился. А я... даже не почувствовала, что он подыгрывает.

-- Не страшно. Научишься и этому. Зато ты начинаешь видеть угрозу.

-- Ага, какие-то обрывки.

-- Разве когда-то твои способности проявлялись сразу и полностью?

-- Н-нет.

-- Значит, для тебя это естественно.

-- Ну, наверное. Просто... Обычно меня подстраховывает учитель, а когда сама...

-- Когда я была королевой, меня мучили такие же сомнения. У меня были советники, конечно, но управлять всей системой Набу приходилось самой. И порой бывало страшно.

-- Страшно? Тебе?? Не верю.

-- А вот тем не менее.

-- И ты в себе сомневалась?

-- Если бы только это! Я не просто не знала, как решать задачу, но и не была уверена, правы ли советники.

-- И как же ты с этим справилась?

-- Прозвучит банально, но факт: научилась не сомневаться в себе. А ещё - всегда знать круг тех, кому могу доверять абсолютно. И кому - в целом. Ты тоже учись.

-- Буду стараться. Этот твой круг... насколько он широк?

-- Дай, посчитаю. Думаю, двенадцать. Пятеро мужчин, считая Великого Магистра, и семь женщин. Фактически - пока - всё знаете только ты и Айла. Ну, что, спать?

Осока уныло кивнула. Однако, тут её поджидал сюрприз. При попытке свернуть в каюту, выделенную для неё капитаном Тайфо, девушка была поймана мной за локоть.

-- Нет-нет, -- сказал я, -- ночевать будешь у меня. -- Ты моя охрана и не должна спускать с меня глаз.

-- А это удобно?

-- Почему же нет? Мы с тобой оба девочки...

-- Обе. Ты говорила, что про женщин не говорят "оба" и "двое".

М-да, пора прекращать путать мужской и женский род. В базик таких различий нет, а тут и до серьёзного прокола недолго.

В каюте я разобрал причёску, переоделся, покосился на Осоку. Она как вошла, присела на уголок кровати - больше-то было некуда - так и продолжала там сидеть.

-- Пожалуйста, не веди себя так, будто намерена всю ночь оставаться на боевом посту, -- нахмурился я. -- Дай-ка...

-- Ой, что ты, не надо! -- пискнула она в ужасе. Я, всё-таки, снял с неё один сапог, другой она торопливо стянула сама. Пробормотала: -- Неудобно же, ты ведь сенатор!

-- В спальне нет ни сенаторов, ни магистров, -- наставительно сказал я. -- Уверена, ты так же стала бы мне помогать, будь у меня сложная застёжка на спине или шнуровка.

-- Д-да, конечно.

-- Вот и хорошо. Перчатки свои бросай вот туда, меч - между подушками.

Среди ночи меня разбудил Осокин крик. Я резко сел на постели, бластер как будто сам прыгнул в руку, хотя Силой, я, конечно же, не владею.

-- Что?

-- Орра Синг, -- напряжённым голосом произнесла она. -- Она была прямо здесь, в каюте.

-- Куда же тогда она подевалась? И почему мы обе живы? -- задал я резонный вопрос.

-- Я видела её!

-- Во сне. Успокойся, и отдыхаем дальше.

-- Поражаюсь твоей невозмутимости. Или... ты знаешь заранее, что всё окончится хорошо?

-- Знаю, что ты справишься. Знаю, что могу быть ранена. И, признаться, хочу что-то придумать, чтобы этого не допустить. Для этого нужны свежие выспанные головы. Утром мы пройдёмся с тобой по дворцу Органа и всё придумаем.

-- Выспанные? -- она, наконец, улыбнулась.

-- Именно. Спи.

Утром я хотел подняться и причесаться так, чтобы не потревожить Осоку... и не смог. Потому что моя правая рука оказалась крепко зажата в ладонях тогруты. Девушка сладко посапывала и выглядела совершенно счастливой, ну прямо как я когда-то. Я легонько провёл пальцами по полосатой лекке на её виске. Осока не пошевелилась, только улыбнулась. Вот чувствует ведь, что от меня не может исходить угрозы. Само очарование! Так поглядишь и ни в жизнь не заподозришь, какая она на самом деле ершистая и озорная. Впрочем, мне её характер нравился всегда. А, между прочим, ей уже почти шестнадцать, с шестнадцати за девушкой вполне можно ухаживать. Можно было бы... Ох, доберусь я когда-нибудь до того, кто сделал меня женщиной! Уж я ему - или ей - выскажу всё от начала и до конца, не стесняясь в выражениях.

-- Осока, проснись, скоро посадка, -- тихо сказал я.

-- Да-да, разумеется, -- пробормотала она, потом открыла глаза.

-- Ничего больше не снилось? -- спросил я.

-- Снилось хорошее. Ой... -- она осознала, что держится за мою руку, и поспешно убрала ладони.

-- Я в душ, а ты пока можешь поваляться немного. Помнится, ты хотела помочь мне одеваться?

-- Эно-о? А, да, хотела, конечно!

-- Вот и хорошо, корсет одной сложно надевать.

Осока помогла мне не только с корсетом, но и с причёской.

-- Подожди, я тебя расчешу, -- решительно сказала она, отбирая щётку.

-- Ты умеешь?

-- Конечно, я девчонкам-юнлингам тысячу раз пучки закалывала и косы плела. Ну, и Чучи тоже.

-- О, вот у неё волосы красивые.