Сень

— С одной стороны, это было плохо — для нас плохо. А вот для Испании… Франко отправил к нам самых, скажем, оголтелых фалангистов, и те, что вернулись живыми и здоровыми, резко поменяли свое отношение уже к Советской армии. Теперь мы мажем быть уверены, что в любом случае испанцы с нами воевать уже никогда не будут. А вот приносить Советскому Союзу пользу… Кстати, Франко в значительной степени воевал и с теми, кто у нас в СССР сейчас считается врагами. С теми же троцкистами, например. А откровенно говоря, в основном как раз с троцкистами и анархистами, ну а то, что против Франко воевали и вменяемые коммунисты, то так уж тогдашняя политическая ситуация сложилась. Я на сто процентов уверена: если бы не победа именно трокцистов на выборах в Испании, то каудильо не начал бы свою Гражданскую войну. И потом, вы же до войны вполне нормально торговали с гитлеровской Германией.

— У нас тогда особого выбора не было, стране требовалась индустриализация.

— У меня и сейчас особого выбора нет: стране требуются продукты, которые у нас в принципе не растут.

— Я так не думаю… но ладно. Если вы уверены, что наши… ваши торговые контакты с Испанским режимом останутся…

— В газетах, понятное дело, их рекламировать никто не будет. Да и сам Франко… он же торгует персонально в фрейфройляйн Таней, которую ему отрекомендовали бывшие генералы вермахта, ему проще сделать вид, что он ведет дела с немецкой баронессой. А то, что эта баронесса советские ордена и медали на мундир с трудом вешает, даже немцы не знают.

— Давненько я вас в таком мундире не видел… вообще ни разу. Но это не к спеху, вот выстроим в стране социализм, тогда и увижу. Но вы уверены, что после переработки испанские фосфориты нашим полям вреда не нанесут?

— Абсолютно, иначе бы я постаралась советскую фосфоритную промышленность поскорее развивать. А так мы сэкономили порядка пяти миллиарда рублей, удобрения нам ГДР поставляет, мы не истощаем свои недра. Сплошная выгода!

— С одной стороны, мне не нравится, что вы только о выгоде говорите. А с другой стороны вы абсолютно правы, просто выражения ваши… я помню, помню, что вы иногда других слов не знаете, но все же…

— Здесь я правильно все слова употребляю. Кстати, я вам про Китай рассказывала? То есть про Китай двадцать первого века?

— Нет вроде.

— Китай тогда стал самой мощной промышленной державой в мире, а основой его столь бурного развития стал как раз ваш, то есть сталинский, социализм. С одной незначительной поправкой: все преимущества социализма распространялись исключительно на собственное население. Запрещалось, вплоть до уголовного преследования, внутри страны продавать низкокачественные товары, цены полностью регулировались правительством. Но за рубеж разрешалось поставлять все, что иностранцы готовы купить, и по любой цене — естественно, не ниже себестоимости, но таких дураков и не было — которую иностранцы готовы платить. Правда иногда это давало неважные результаты, когда производители просто переставали продавать что-то внутри страны, все вывозя за рубеж, но после того, как товарищам объяснили, что иностранцам можно продавать лишь то, что не купили собственные граждане…

— Вы опять предлагаете какие-то капиталистические подходы.

— Ну да. Я именно так и веду дела. По сталински: буржуям продаю то, что нам больше не требуется, денег с них деру сколько получается, покупаю лишь то, без чего страна обойтись не может. И все, между прочим, довольны, в меня в артелях ни один рабочий не считает, что товарищ Серова с жиру бесится, летая куда захочет на собственном самолете. Даже Лаврентий Павлович не считает, что я что-то неправильно делаю. То есть он все же считает, что я с плохишами связалась, с тем же Франко, например, но с ними-то я по их правилам играю, то есть граблю тех же испанских трудящихся через узаконенную торговлю. И вот как раз на испанцев Лаврентию Павловичу плевать, что правильно — пусть они сами о себе заботятся. Неправильно то, что он не плюет на разных там прибалтов, молдаван с украинцами и киргизов с узбеками.

— Но это уже наши люди!

— Социализм, настоящий, сталинский социализм не занимается тем, что утирает сопельки всем сирым и убогим. Социалисм предоставляет каждому гражданину право своим трудом получить всё, на что он в состоянии заработать, и возможность обучиться для работы на любой, даже самой высокооплачиваемой должности. Всё.

— Что всё? Вы куда-то спешите?

— Нет, всё — это всё, что дает человеку социалистический строй. Потому что все прочие мелочи, вроде медицинского обслуживания, жилья и прочего — это всё входит в право на учебы и работу. И я эти мелочи отдельно расписывать не стала.

— У вас все же очень… необычное понимание социализма.

— Скорее, еще непривычное, но ничего: если социализм выживет, то все привыкнут.

— А он может не выжить даже после вашего… вмешательства?