Семнадцатый

Вечером в раздевалке какое-то время разглядывал свою форму. Неужели и правда дурацкая? На секунду представил себя в такой же, только розовой, в цветочек. И рядом, на контрасте, пятилетнюю дочку в строгом деловом костюме с галстуком. В тот самый момент, когда я давил лыбу своему отражению в зеркале, меня и застал второй пилот Шевчук.

– Не знаешь, как подкатить к такой красотке? – издевнулся он. – Поздно, брат, мадам занята. Я сейчас ее веду в бар на пивко-совиньон с арахисом аль-денте.

– Не раньше, чем я ее помою и причешу, Шева. Дай-ка нам минутку уединения. И с каламбурами у тебя прям беда, ты в курсе?

– Жду тебя на улице. Поплачу от обиды и покурю заодно.

* * *

На следующий день во время заезда Шева прочесал заграждение бочиной машины и перевернулся. Серьезного ничего, голову зашили, а вот перелом левой руки не подпустит его к рулю еще долгое время. Просто на секунду позже включил передачу. Беда в том, что перед выездом ему звонили из больницы, сказали, мать подключили к ИВЛ. И если на Шеве все заживет, как на собаке, то у нее счет, возможно, пошел на дни или даже часы.

– Я тебя отвезу. Если надо будет, останусь на пару дней, нет – пошлешь меня к черту. Но никому другому я тебя, поломанного и дурного, доверить не могу, ты уж прости, – это было первое, что я сказал ему в больнице, как только врачи пустили в палату.

Что я еще мог сказать в такой ситуации? Да и что другое нужно человеку, который думает сейчас не о своих бинтах, не о разбитой машине, не о дружбе и каких-то там приличиях, а о родной матери?

– Где там расписаться за выписку? – просипел он под крики тренера. И его тихий голос звучал куда громче надрывного ора Хмельного.

Глава 2. Возвращение

Ехать в родной N ой как не хотелось. Мы с Шевой с малых ногтей спорили обо всем на свете, но решение свалить после школы в столицу приняли не сговариваясь. Наверное, он и привил мне страсть к гонкам, ведь сам я по натуре отнюдь не экстремал. Школьный весельчак, душа компании, да и только. Дали б мне волю, стал бы тамадой на свадьбах, а по вечерам жарил бы шашлык во дворе для большой компании. Но так уж вышло, что вышел из меня гонщик Формулы-1, а после аварии – гонщик DTM, и все благодаря неудержимой харизме моего собрата по рулю. Получается, он со мной разделил страсть всей жизни, а судьба его посадила на второе сидение. Забавно, но факт. В нем тренер увидел только желание, а вот талант разглядел во мне – ничем не примечательном и даже трусливом. Я и дорогу-то когда перехожу, дважды в каждую сторону посмотрю, в то время как Шева выжимал 160 из папиной «шахи» еще будучи подростком.

С Лерой прощались, как всегда, впопыхах. За те минуты, пока Шева в машине скурил, наверное, полпачки, я успел только побросать самое необходимое в рюкзак и чмокнуть жену в щечку. К дочке, однако, опустился на одно колено и почесал за ушком, как обычно делал перед отъездом. На удачу.

– Пап, ты всех победишь и сразу приедешь, правда? – Карина думала, что я еду на очередные гонки. Конечно, вдаваться в объяснения не было времени.

– Да, зайчонок, я скоро приеду. А ты пока будь умницей и помоги маме выбрать самые красивые шторы, хорошо? Только не с мишками, я тебя умоляю. Хотя бы с робокаром Полли или трансформерами.

– Если уж доверяешь выбор принцесске, то доверяй до конца. Пусть хоть с мишками, для гостиной самое то, – печально пошутила Лера. Она совсем не хотела, чтоб я уезжал, и у нее совсем не получалось это скрыть. А вот Карина выглядела абсолютно счастливой. Я снял со своих ключей брелок и протянул дочке.

– Мой счастливый брелочек, я с ним ни разу еще не проиграл. Пусть будет у тебя на случай, если сильно соскучишься. Я буду знать, что ты меня ждешь, и скорее примчусь домой.

– А как же твоя удача? – засомневалась дочка.

– С самым главным мне и так уже повезло, – улыбнулся я и поцеловал ее в розовую щечку, – а с остальным уж как-нибудь сам справлюсь.

Потом взялся за ручку двери, кинув напоследок взгляд на своих девчонок. Почему-то когда прощался с дочкой, всегда подкатывала тревога – а вдруг не вернусь? С женой такого не было.

Пора было спасать шевины легкие. Я спустился вниз и сел за руль.

– Есть новости? – я не знал, как начать разговор, но начать его как-то нужно было.

– Пока никаких. Сестра с ней в палате ночует, если б что… она б позвонила.

Что говорить дальше я не знал, поэтому рулил молча. Шева проглотил обезболивающее и прикрыл глаза. Спит, не спит – непонятно. А я думал о том, как же повезло Шеве иметь такую сестру. Он там, в столице, гоняет на своих машинах, точно зная, случись что – она всегда подставит плечо. Вот и сейчас, пока мы в дороге, она там, в больнице, и от этого как-то спокойнее. Горе, оно как будто одно на двоих, а значит, на одного приходится только половина. Мне вот со своим братом так не посчастливилось.