Семизвездное небо

- А этот родник, наверно, провел ваш отец? - наконец осторожно поинтересовался Айхан.

- Нет, тоже отец Эльдара. И люди называли его родником Гюльназ: Гюльназ была его дочерью. Но так случилось, что потом родник стали звать родником Шахназ.

Айхану очень хотелось спросить, как же это случилось, но он вовремя одернул себя.

- И вода в нем ледяная?..

- Конечно, в Чеменли каждый родник имеет свой вкус, но вода всюду холодная. Если хотите, можно попробовать.

- Было бы неплохо.

Они подошли к роднику. Айхан с тоской посмотрел на камень с надписью "родник Шахназ". Потом, прислонив палку к камню, набрал пригоршню воды, напился и присел на деревянную скамью под ивой.

- Шахназ-ханум, давайте посидим немного. Подышать воздухом в таком месте - одно удовольствие.

- Вы посидите, - отозвалась грустно Шахназ. - Когда-то здесь росла другая ива. Ее посадил дядя Алмардан. Она была похожа на шатер. Хорошее было время... Если бы не война...

Гость молчал.

- Извините, - спохватилась Шахназ, - в вашем присутствии говорить о войне...

- Нет, что вы, Шахназ-ханум! Страданий хватило на долю всех. Пойдемте, Шахназ-ханум, - сказал он, тяжело поднимаясь.

Они медленно взбирались вверх по тропинке.

Айхан осторожно, выказывая явное безразличие, спросил:

- Имя главврача, кажется, Салима?

- Да, Салима.

- Она тоже местная? Я хочу сказать: она из этого села?

- Из этого. А что?

- Ничего, просто так. - И, указав на искалеченную ногу, добавил: - Мне приходится поневоле интересоваться врачами. Если я останусь в Чеменли, мне не раз придется обращаться к доктору Салиме.

- Не беспокойтесь, она тоже, как и вы, прошла сквозь огонь.

Айхан обрадовался, что появился хороший повод продолжить разговор.

- Она тоже была на фронте?

- В ленинградской блокаде...

Айхану так хотелось спросить о Гюльназ, узнать, виделась ли сестра с Салимой, но не знал, как это сделать. Столько долгих лет он думал о Гюльназ, ездил в Ленинград, искал ее могилу, но так и не нашел. Не мог найти он никого, кто бы хоть что-нибудь рассказал ему о последних днях любви Гюльназ и Искендера. Доктор Салима, эта чеменлинская девушка, которая в то время тоже была в Ленинграде, могла видеть Гюльназ, что-либо знать о ней. Но тогда об этом бы знали все, и в первую очередь Шахназ...

- К счастью, Салима выжила, - продолжала Шахназ. - Она и сына своего, родившегося там, в Ленинграде, тоже вытащила из лап смерти. Теперь он уже взрослый, работает в колхозе бригадиром.

- А муж Салимы-ханум тоже работает в колхозе?.. - осторожно поинтересовался Айхан.

- Нет, муж ее погиб на фронте.

Наконец они очутились в старом, столь дорогом для него доме с верандой на шести сваях, с окнами, глядящими на Бабадаг. Перед Айханом выстроились горшочки с цветами. Блеск весенней росы слепил ему глаза. Сердце его мучительно сжалось. Шахназ распахнула дверь самой большой и светлой комнаты и попросила гостя пройти. А он, услышав приглашение войти в дом, где ему знаком был каждый уголок, не мог двинуться с места. Он должен был обуздать свою волю, побороть свои чувства, отодвинуть сладость воспоминаний и горечь утрат. Он должен был с собой справиться. Он вынужден был отказаться от всех сокровищ, которые во второй раз дарила ему судьба. Ах, с каким наслаждением он гладил бы своими руками эти старые сваи веранды, с каким удовольствием нюхал бы по одному все эти цветочные горшочки, с каким шумом передвигал бы посуду на полках, где всегда стояли варенье и фрукты!

- Сегодня жарко, хотите, посидим на веранде, - предложила Шахназ, видя, что гость не решается перешагнуть порог комнаты.

- Можно и так. Как вам будет угодно.

- А раз так, мы расположимся здесь, под вьюном Эльдара, - сказал маленький Эльдар и побежал в комнату за столом.

Взгляды Шахназ и Айхана скрестились, воцарилось тягостное молчание. Затем Шахназ сказала:

- Пусть вам не покажется странным, Айхан-гардащ, здесь вы на каждом шагу будете слышать имя Эльдара. Особенно в нашем доме...

- Эльдар - ваш...

- Он не был мне никем, мы были просто соседями. Вон их дом, какое-то время он служил колхозным складом. Теперь остался без хозяина. Хотя мы были соседями... - Она не смогла закончить.

Эльдар вынес из комнаты стол и три стула и поставил их рядом у обвитой вьюнком сваи. Постелил скатерть. Шахназ пошла на кухню, Эльдар, обрадовавшись, что остался наедине с гостем, оживился и принялся рассказывать о Чеменли, Бабадаге, обсерватории Рамзи-муэллима.

Шахназ поставила на стол разные вазочки с вареньем, веранда наполнилась их душистым ароматом. Вскоре Шахназ принесла и поставила на стол большой белый самовар и села напротив гостя.

- Прошу вас, чувствуйте себя свободно, Айхан-гардаш, считайте, что вы у себя дома. - Потом начала раскладывать варенье по розеткам. - Я сама варила. Хочу, чтобы вы все попробовали, а потом меня похвалили, - сказала она улыбаясь и посмотрела ему в лицо, со все еще не разгладившимися морщинами.