Семьи.net

В проекте неплохо платили, Антон Сергеевич мог себе позволить половину отдавать сыну. Тот ввязался в постройку дома, переселился, но не рассчитал, и с полгода уже едва сводил концы с концами, воюя с исполнительной службой. Если бы не деньги отца — давно вышвырнули бы Валерку с женой и двумя детьми в муниципальное общежитие. Что это значило, Антон Сергеевич знал не понаслышке — интернаты повсюду, что ни день отовсюду везут космодесантников, чьи родители не могут обеспечить или не справляются. Со взрослыми «Марс-26» не играет и шансов на второй заход не дает. Приоритетный проект. Не справляешься с родительскими обязанностями — отдай детей стране. В интернате им будет лучше.

«Лучше? Ну нет. Внуков не отдам. Пусть тогда…»

Антон Сергеевич приостановился на лестнице. Тряхнул головой и двинулся дальше. «Что за мысли, в самом деле? Можно подумать, это обмен. Они мне внуков, я им — Макса, Чижову и остальных. Бог знает до чего так можно додуматься. Морду не криви, когда смотришь в камеру».

Дверь кураторской отъехала в сторону. Марченко вошел.

Георгий Михайлович опять со значительным видом торчал у окна и считал ворон.

— Тонсергеич? — весело чирикнула, крутнувшись на стуле, Маша. — Вас к директору.

«Что еще за новости?» — подумал, потирая лоб, Марченко.

У входа в директорский кабинет Антон Сергеевич нагнал медсестру. Алина, более чем всегда похожая на печальную рыбу, не спешила. Одна рука в кармане халата, в другой — пакет с комбинезоном космодесантника. «Вот в чем дело, прибыло пополнение», — сообразил Марченко и распахнул перед медицинской работницей дверь. Она так и не вынула из кармана руку, вошла. С нею всегда так — ждет, что люди и вещи станут повиноваться без слов, и устало удивляется, когда этого не происходит.

В директорских апартаментах пахло озоном. В смежной каморке гудел и пощелкивал медисканер, похожий на саркофаг. Полицейский — двухметровая дылда — с видом кота, стерегущего мышиную нору, нависал над директорским шикарным столом. Росников листал протокол и вырисовывал подписи.

— На вокзале? — спросил он.

— Лез в «Пустельгу» зайцем, — прогудел полицейский, мотнув головой в сторону сканера. — И пролез бы, если…

Он осекся, заметил Алину. О подписании документов на какое-то время забыл. Медсестра его не почтила вниманием, нырнула в каморку.

— Если бы что? — спросил Антон Сергеевич.

— А? — Полицейский забыл, о чем речь. — Здравствуйте.

«Он был уже тут пару раз, — подумал Марченко, здороваясь с полицейским за руку. — Плевать ему на то, как и где поймали мальчишку. Подписи на бумажках важнее. Но этот не совсем безнадежен. Как он — на Алину!.. Кот».

— Принимайте, Антон Сергеевич, — сухо распорядился Росников, отдав конвоиру бумаги. Тот перелистал; кивнул; вздохнул, зыркнув на дверь медотсека, где возилась возле саркофага Алина, и отбыл.

Саркофаг пискнул; заныл, поднимая крышку. Данные о новобранце попали в систему.

— Одевайся, — уныло распорядилась Алина. Тут же вышла, походя щелкнув клавишей на силовом щите. Спросила директора: «Я больше не нужна?» — и, не получив ответа, улизнула.

«Рыбка. Для нее мальчишка — новая порция данных в кандидатскую. Для полицая — подконвойный. Сбыть с рук поскорее. А для Вани…» Марченко не додумал — на пороге медотсека увидел космодесантника. Тот никак не мог справиться с рукавами.

— Помочь?

Мальчик глянул исподлобья, не ответил.

— Ну сам так сам, — сказал Антон Сергеевич. — Как тебя величать?

— Не говорит, — ответил за космодесантника Росников.

— Совсем? — с улыбкой спросил Марченко, думая: «Немых к нам не возят. Кричал, небось, когда ловили, дрался. На лбу ссадина и на губе. Теперь молчит. Что это у него?»

Мальчишка, когда застегивал куртку, что-то сунул за ворот, держа в горсти.

«Шнурок на шее. Что-то на нем блестящее. Хорошо, что в директорском кабинете нет камер. Или есть?»

— Не совсем, — ответил директор, листая бумаги. — Просто не отвечает. Как мне его регистрировать?

«Тебе бы только регистрировать», — подумал Марченко и сказал мальчишке:

— Меня зовут Антон Сергеевич Марченко. Добро пожаловать в экипаж-Б, дорогой… Э-э… Видишь, не получается. У космодесантника должно быть имя или хотя бы прозвище. Ты же не хочешь быть у нас Молчуном? Космодесантник Молчун — это несолидно, так ведь? Как же нам тебя…

— Мне все равно, — буркнул космодесантник, застегивая верхнюю пуговицу.

— Но мне не все равно и экипажу.

— Миклуха, — выпалил мальчик.

«Врет, конечно. Он не интернатский, домашний. Не мое дело, что у него на шее».

— Николай Николаевич? — Марченко серьезно кивнул. — И через черточку Маклей. Хочешь быть путешественником, к тому же великим?

— Николай Николаевич? Маклей через черточку? — Директор поднял одну бровь. — Откуда вы… Так и записывать?

— Ваня, ты меня огорчаешь, — проговорил Антон Сергеевич. — Пиши пока просто Миклуха, вторую часть фамилии неплохо бы сначала заработать. Так ведь, космодесантник Миклуха? Пойдем, представлю тебя экипажу.

— Антон Сергеевич, задержитесь на минуту, — сказал, оторвавшись от монитора, директор.

— Подожди меня в коридоре, Миклуха, я сейчас, — сказал мальчику Марченко.