Читаем Семейный быт башкир.ХIХ-ХХ вв. полностью

Лишь на северо-западе Башкирии, да и здесь не везде, невеста переезжала к мужу еще до бракосочетания. На остальной территории расселения башкир при всем многообразии локальных особенностей свадебной обрядности существовал известный разрыв, местами значительный, между актом вступления в брак и переездом молодой к мужу. В ряде случаев между этими двумя событиями устраивался ряд других обрядов. Самое примечательное то, что обряды, непосредственно предшествующие проводам невесты, как бы вновь повторяют те, которые устраивались при бракосочетании или перед ним. В любом случае создается впечатление, как будто никакого бракосочетания не было и только на этом этапе происходит изменение социального статуса девушки, переход ее в ранг замужней женщины. Отсюда нельзя не заключить, что весь ритуал второй части свадебных обрядов мог сложиться самостоятельно от первой части, значительно позднее, когда патрилокальное поселение после брака, осуществляемое при условии его соответствующей материальной компенсации, стало твердым правилом. Что касается ритуала первой части, завершаемой оформлением брака (в древности не обязательно по нормам шариата), брачной ночью и торжествами туй, то он мог сложиться в эпоху, когда молодая не должна была переезжать к мужу и вступившие в брак оставались каждый в своем роде. Возможно, что обрядность была проще, что сложившийся позднее брак калымный (т.е. куплей) и в эту часть брачной обрядности внес определенные дополнения (в частности, эпизоды торга, двусторонние угощения и т.д.).

Башкирский и в целом поволжский материал подтверждает вывод Н.А.Кислякова о том, что праздничный свадебный ритуал, связанный с актом бракосочетания в доме или ауле родителей невесты, с "пазушными" посещениями невесты женихом, или так называемый праздник I, действительно, отражает брачные отношения эпохи материнского рода и никак не мог сложиться,- как полагает Н.П.Лобачева, в патриархальную эпоху. Однако ни у одного из тюркских народов евразийских степей ритуал не содержит каких-либо свидетельств о матрилокальном поселении супругов. Всюду в течение определенного времени невеста или молодая жена оставалась у родителей, жених или молодой муж не переселялся к невесте (жене), а это указывает лишь на то, что брак мог быть дисло-кальным, но не больше.

Вступление в брак и форма послебрачного поселения на протяжении многих столетий рассматривались обществом как отдельные явления, и таковыми они оставались в течение длительного времени. В промежуток между совершением брака и переездом молодой к мужу жених, точнее, уже молодой муж полутайно, полугласно навещал свою жену. Брачные права на„ жену он приобретал и без выплаты калыма, но только после внесения калыма в полном объеме он мог перевезти жену к себе. Таким образом, калым был и оставался на протяжении длительного времени компенсацией за женщину и ее имущество только при условии патрилокального поселения. Лишь значительно позже калым стал также условием заключения брака, точнее, вопросы вступления в брак и формы послебрачного поселения слились воедино. Однако это случилось не везде.

Тот факт, что переговоры о калыме происходили обычно в момент сватовства, до помолвки, до праздника I, не означает, что калым существовал в период формирования праздника I. Последовательность элементов ритуала не отражает хронологическую последовательность их возникновения.

Различные этапы бракосочетания и создания семьи в архаической древности не были объединены в целостный обрядовый комплекс, они были разрозненны и хронологически отдалены друг от друта. Каждый обряд знаменовал конкретную веху в длительном процессе вступления молодых в брак и создания семьи: выбор невесты и жениха, сватовство, сговор, помолвка, оформление брака по нормам шариата и народного обычая, свидание жениха и невесты, брачную ночь, уплату калыма, проводы невесты (молодой жены) из родительского дома и аула, встречу ее в доме и ауле мужа, посвящение ее в члены новой аульной общины (показ водного источника). Эти обряды в то же время отражают определенные этапы в длительной эволюции семьи и брака, изменения их социальной природы.

Утверждение калымного брака, брака куплей, знаменующего по своей сути становлениепатриархальной семьи, характерной уже для переходной эпохи от родового общества к классовому и последующих периодов, видимо, не сопровождалось коренной ломкой в переорганизации обрядности. Произошло лишь приспособление прежней обрядности к новым условиям и дополнение ее новыми обрядами, которые должны были сопровождать принципиально новые моменты в семейно-брачных отношениях, как патрило-кальное поселение новобрачных и обусловливающую его уплату калыма.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Сталин и враги народа
Сталин и враги народа

Андрей Януарьевич Вышинский был одним из ближайших соратников И.В. Сталина. Их знакомство состоялось еще в 1902 году, когда молодой адвокат Андрей Вышинский участвовал в защите Иосифа Сталина на знаменитом Батумском процессе. Далее было участие в революции 1905 года и тюрьма, в которой Вышинский отбывал срок вместе со Сталиным.После Октябрьской революции А.Я. Вышинский вступил в ряды ВКП(б); в 1935 – 1939 гг. он занимал должность Генерального прокурора СССР и выступал как государственный обвинитель на всех известных политических процессах 1936–1938 гг. В последние годы жизни Сталина, в самый опасный период «холодной войны» А.Я. Вышинский защищал интересы Советского Союза на международной арене, являясь министром иностранных дел СССР.В книге А.Я. Вышинского рассказывается о И.В. Сталине и его борьбе с врагами Советской России. Автор подробно останавливается на политических судебных процессах второй половины 1920-х – 1930-х гг., приводит фактический материал о деятельности троцкистов, диверсантов, шпионов и т. д. Кроме того, разбирается вопрос о юридических обоснованиях этих процессов, о сборе доказательств и соблюдении законности по делам об антисоветских преступлениях.

Андрей Януарьевич Вышинский

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальная литература / История