Семейные реликвии

— Не смотри так остолбенело, Эймос, а то Джульетта начнет сомневаться, не совершает ли она ошибку, — посоветовала Генриетта, расплываясь в улыбке.

— Я… Ну, так это… хорошо, — на его лице зарождалась улыбка, что выглядело даже странно на фоне его безрадостной интонации.

— Лучше скажи, что это просто чудо, — решительно добавила Генриетта. — Когда свадьбу будем устраивать?

Джульетта отвела глаза от Эймоса и посмотрела на Генриетту.

— Я не знаю. Я и не думала. — Она снова взглянула на Эймоса, мечтая, чтобы он подошел к ней, снял ее с кабриолета и запечатлел на ее губах поцелуй. Она хотела также, чтобы он крепко стиснул ее в объятиях и сказал, как сильно он обрадован от того, что она согласилась стать его женой. Ей было интересно, какие чувства испытывает сейчас Эймос.

— Надо будет поторопиться, — заявила Генриетта. — Нет причин выжидать чего-то еще. Женщина в доме нужна уже сейчас. Да и лето — пора больших забот. — Она не хотела добавить вслух к сказанному, что опасается возможного промедления еще и потому, что такая парочка способна охладеть друг к другу и вовсе отменить бракосочетание. — Думаю, двух недель будет достаточно, чтобы все приготовить. Подойдет вам обоим неделя, не считая от субботы?

— Так быстро? — замигала глазами Джульетта. Однако тут же закивала головой. — Хорошо. Думаю, нет причин затягивать это дело. Только вот Франсэз… Это ведь произошло совсем недавно…

— Франсэз первая пожелала бы вам счастья, уж вы-то оба должны это знать. Вряд ли что-нибудь обрадовало бы ее так, как это известие, что вы идете за Эймоса. Она бы уж точно не сказала, что следует отложить свадьбу по причине траура. — Генриетта повернулась к Эймосу. — Тебе тоже подойдет суббота?

Он кивнул.

— Так, хорошо. А сейчас возвращайся домой, а мы поедем дальше. У нас теперь появляется много дел, которые следует сделать к назначенному времени.

Эймос остолбенел.

— Что? Ты хочешь сказать, что вы уезжаете? И ты увозишь с собой Джульетту?

— Разумеется. Даже если вы решили пожениться, то это вовсе не означает, что для нее уместным будет жить здесь эти две недели, наедине с тобой. Сейчас особенно важно не дать повода к пересудам. Нельзя же, чтобы все начали сплетничать о твоей жене и причинах вашего брака. Джульетта поедет со мной и мы будем готовиться к свадьбе. Свадьба будет в городе.

— Ну, хорошо. Все правильно. — Эймос с неохотой отступил назад. Он взглянул на Джульетту. Его жена!

— До свидания, Эймос! — тихо промолвила Джульетта.

— До свидания!

Генриетта снова тронула кабриолет и они уехали. Эймос продолжал стоять и смотреть им вслед, пока повозка не скрылась из вида. Тогда он повернулся и медленно пошел к дому.

Он женится! Неожиданно Эймос засмеялся. Затем расхохотался во весь голос. Если бы у него сейчас была шляпа, он бы начал подбрасывать ее в воздух. Вместо этого он огромными шагами помчался к дому с сияющей улыбкой. Джульетта будет его женой!

Джульетте казалось, что эти две недели никогда не закончатся. И причина вовсе была не в том, что она бездельничала: в доме Генриетты Морган отсутствовало такое понятие, как безделье. Но едва только они отъехали от фермы, Джульетта начала по ней скучать. Ей захотелось снова собирать яйца по утрам, смотреть на телят, ковылявших на своих узловатых ножках и вздрагивавших при каждом звуке или движении. Она скучала по смеху Итана и гадала, не забудет ли он поливать в огороде. Ей было трудно представить, как Итан и его отец смогут почти две недели обходиться без женской руки.

Но сильнее всего она скучала по Эймосу. Ей не хватало его основательности, запаха его трубки по вечерам, его голоса в соседней комнате или его скупой улыбки, когда она говорила что-то забавное. Иногда Джульетта готова была признаться себе, что скучает даже по его молчанию.

У Генриетты не было ни одной спокойной минуточки. Все время где-то рядом сновали вверх и вниз постояльцы гостиницы, перед входом непрестанно раздавался топот чьих-то ног по деревянному тротуару, доносилась болтовня горничных, дежурных или посетителей. Временами казалось, будто весь мир проносится за дверью небольшой квартирки Морганов. Кроме того, словно считая, что этого мало, сама Генриетта не упускала случая заполнить собой любые возможные паузы. И в такие минуты она безостановочно говорила, даже выполняя какую-то работу. Когда же они были свободны от работы, она тащила за собой Джульетту туда и сюда; встретится с тем или иным человеком, появиться на примерке платья у портнихи, примерить вуаль в шляпном магазине. Список дел был нескончаемым. Для Джульетты, уже привыкшей к спокойному уединению на ферме, все эти дни казались одной сплошной каруселью с обилием шума и множества людей.

Случались моменты, когда Джульетта подозревала Генриетту в том, что она боится выпустить ее из поля зрения, словно опасаясь, что она может куда-то упорхнуть и обмануть ожидания Эймоса. Да она ни за что бы так не поступила! Но Джульетте было понятно, что как бы Генриетта не любила своего деверя, она все-таки не могла в глубине души поверить, что какая-то женщина захочет всерьез стать его женой.