Семейные обязательства

Охранитель вышел в приемную, кивнул подскочившему секретарю, взял простой деревянный стул с тоненькой подушечкой, принес в свой кабинет и поставил перед рабочим столом. Сел, откинулся на жесткую спинку и удовлетворенно хмыкнул.

Так можно и работать, не разминая спину каждые пять минут.

Дымку надоело терзать кресло. Он муркнул, спрыгнул на сиденье и развалился на своем «троне» во всю длину. Свесил длинный пушистый хвост почти до пола и прикрыл глаза.

- Хорошо тебе, - сказал коту охранитель.

- Мрря-у! – Зевнул Дымок, всем своим видом демонстрируя – да, хорошо. А ты, человек, мог бы и пузо мне почесать, а не сидеть зря.

- Ну, иди сюда, - с притворной обреченностью вздохнул отец Георгий.

Дымок встал, потянулся, продемонстрировав длинные острые когти, подошел, гордо подняв хвост, и запрыгнул на колени охранителю.

- Задали нам задачку… - сказал отец Георгий, почесывая кота за ухом. – Пойди туда, не знаю куда, найди принца Ульриха, который, по всему выходит, и есть «то – не – знаю – что». И это не считая всех сопутствующих сложностей.

Говорить в кабинете можно было свободно. Отец Георгий в первый же день проверил – толстые стены и тяжелая дверь глушили все звуки. А любая магическая прослушка тут была невозможна. Но все равно, он размышлял почти неслышно – в паре шагов не разберешь, что там бормочет охранитель на ухо своему зверю.

Дымок привычно свернулся клубком и заурчал.

Тихий голос охранителя кот помнил с раннего детства.

Почти два года назад, в октябре, в Гарце было холодно и ветрено. Отец Георгий поздним вечером возвращался с допроса, крутил в голове показания и улики… И вдруг услышал краем уха отчаянный писк из сточной канавы. Через секунду он уже стоял чуть ли не по пояс в ледяной грязи, разгребая руками плывущий мусор. Котенок чудом не утонул, жадно хватал воздух маленькой пастью и мелко дрожал. Отец Георгий засунул его за пазуху и поспешил на подворье – отогревать зверька и греться самому.

Пустили его не сразу. Привратник только после резкого окрика узнал охранителя в мокром, грязном с ног до головы мужике, стучащем зубами от холода.

Провонявшую нечистотами одежду отстирывали в несколько заходов.

На следующий день и котенка, и отца Георгия свалила простуда. Зверек тряпочкой лежал на груди охранителя, почти не вставал, только пару раз лизнул предложенный паштет.

«Ну вот, помирать собрался, - фыркнул отец Георгий, устраивая котика на сгибе руки. – Эй, комок шерсти, - сказал он уже громче, почесывая одним пальцем маленькую кошачью головенку, - если выживешь, будем вместе работать. Ты уж постарайся, нам эксперты нужны. Из таких, как ты, спасенных - помойных, лучшие служители получаются. Зря я, что ли, за тобой в дерьмо нырял? Отрабатывай, чучело мохнатое».

Отцу Георгию показалось, что котик его слушает. Что, возможно, хриплый человеческий голос удерживает крошечного зверька среди живых, не дает окончательно сдаться болезни.

Он и говорил, почти все время. Пока заливал в маленькую пасть лекарства, выданные лекарем с подворья. «Не перепутайте! Вот это, по две капли – коту. А вот это, по столовой ложке – вам». Пока протирал слезящиеся глазки, пока чистил мохнатые ушки, опасаясь навредить большими неуклюжими пальцами.

А о чем может говорить охранитель?

Отец Георгий вполголоса обсуждал с котом текущие расследования. Думал вслух – кого опросить, где добыть информацию, кто у нас безобидный ворожей или дурак-шарлатан, а кто – злостный колдун.

С тех пор и завелась у отца Георгия привычка советоваться с Дымком. Зверь, ясное дело, ничего полезного сказать не мог - да и не надо. Его задача слушать.

Стороннему наблюдателю такое поведение служителя церкви могло бы показаться странным. Кидаться спасать котенка? Общаться с ним? С чего это вдруг? Тут людям-то несладко живется, а священник кошака с рук не спускает. Милосердный сильно? Иди сироткам помоги, им нужнее.

Тоже мне, божий человек!

Охранители на такие разговоры пожимали плечами и отворачивались. Они точно знали, что дело не только и не столько в милосердии.

Давным-давно в Тридевятом царстве волшебные звери, спасенные от гибели, говорили: «Я тебе пригожусь». Правда, иногда начинали с просьбы: «Не бей меня!», но шантаж – не метод охранителей. Да и служат такие «принужденные» помощники, судя по сказкам и летописям, не слишком хорошо. Норовят перехватить глотку шантажисту, и трудно их за это осуждать.

Зато если просто спасти зверя – накормить, вылечить, выловить из канавы, отогнать собак – он может стать настоящим другом и бесценным напарником.

Коты не говорили с охранителями, дар речи остался у их предков, бродящих по цепям на дубах. Но и без слов все было ясно.

Маленький Дымок целиком умещался на ладони отца Георгия. Двухлетний котяра мог устроиться на коленях охранителя, только свернувшись клубком, и то свешивались хвост или лапа.

Кот дремал, слушая голос своего человека. Отец Георгий привычно гладил шелковистый мех и говорил: