Читаем Семейная жизнь японцев полностью

Следует иметь в виду, конечно, что все эти сведения касаются лишь пожилых жителей японской столицы, у которых возможности передвижения гораздо больше, чем, например, у жителей отдаленных сельских районов страны. В целом по стране интенсивность контактов родителей и детей заведомо ниже, чем в Токио. Есть сведения, что многие молодые японцы, уехавшие из деревень на заработки, видят своих родителей-стариков не чаще чем раз в год[404]. И тем не менее нельзя отрицать, что в образе жизни японцев, проживающих в столице и в других городах страны, есть много общих черт. Это дает основание сделать общий вывод о том, что раздельное проживание не исключает, как правило, сравнительно частых встреч пожилых японцев со своими взрослыми детьми, проживающими отдельно. К тому же все большую роль в семейных контактах последних лет начинает играть телефонная связь[405]. Японские исследователи считают даже, что контакты родителей-японцев со своими поодаль живущими детьми более интенсивны, чем контакты американцев и западноевропейцев[406]. И еще один штрих: сопоставление доходов семей престарелых родителей и интенсивности их контактов со своими детьми показывает, что чем больше денежные возможности стариков, тем короче в среднем расстояния между их домами и домами детей и тем чаще их контакты с детьми[407]. Разъезды в отдаленные друг от друга районы страны остаются для японских родителей и детей скорее исключением, чем правилом, и случаются чаще всего среди беднейших слоев трудового населения, и почти всегда они связаны с экономическими причинами — поисками работы и более высоких заработков.

Получается, таким образом, что разъезды по различным домам и квартирам, снижая накал противоречий между старшим и средним поколениями, не препятствуют в большинстве случаев их дальнейшему общению. Семьи, распавшиеся формально на две части после разъезда родителей и детей, сохраняют зачастую всевозможные бытовые контакты и духовные узы, присущие единой семье. Тем самым обе стороны отдают дань как традициям, так и стремлению к свободе в личной жизни: взрослым японцам нашего времени почитать старших на расстоянии становится удобнее, чем в стенах общего дома. Такие перемены психологически устраивают в какой-то мере и стариков, не желающих стеснять своим постоянным присутствием жизнь молодых супругов. Но для пожилых людей разъезды по отдельным домам и квартирам имеют, признают они сами это или нет, и свои теневые стороны, о которых много пишут теперь и японские социологи, и пресса.

Так, по мнению некоторых исследователей, жизнь стариков, квартирующих обособленно, омрачается ощущением одиночества и изолированности. Будучи территориально оторваны от своих сыновей, дочерей и внуков, пожилые люди утрачивают одну из важнейших радостей бытия — радость ежедневного общения с молодыми близкими им людьми, живущими полнокровной жизнью. Особенно это относится к старикам, проживающим вдалеке от своих детей, переселившихся из родных мест в другие районы страны. Плохо действует также на настроение обособленно проживающих стариков, не ведущих трудовой деятельности по найму, и ощущение монотонной унылости своего повседневного бытия, ограниченного лишь узким кругом домашних дел. Многих таких стариков угнетает чувство своей ненужности и потери смысла существования[408].

Очень тяготит стариков, живущих отдельно от детей, и боязнь болезней и немощи. Далеко не все из них могут рассчитывать на то, что в случае болезни им будет оказана чья-то помощь. Согласно обследованию, проведенному токийским муниципалитетом в 1977 г. среди проживавших в столице одиноких стариков, 28,2 % из них не могут рассчитывать ни на чью постороннюю помощь в случае своей болезни и, следовательно, должны полагаться только на себя[409].

Менее защищены обособленно проживающие старики по (равнению с теми, кто живет совместно со взрослыми детьми, и от нищеты, подстерегающей их по мере утраты ими трудоспособности, сокращения сбережений, инфляции и роста цен на товары первой необходимости. Именно одинокие старики составляют основную массу тех японцев, в чьих домах нет телевизоров и телефонов. Так, в частности, одно из обследований условий жизни одиноких пожилых людей обнаружило, что у 82 % из них нет телевизоров, а у 78,6 % — телефонов[410]. Подсчитано, что 20 % пожилых мужчин и 14 % пожилых женщин умирают в одиночестве. Власти префектуры Хёго установили, например, что такой участи опасаются 38,2 % стариков, проживающих отдельно в пределах указанной префектуры[411].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология